Телефон зажужжал. Я не стала смотреть, кто звонил, – я проезжала мимо Капитолия, мимо Джермантауна. Осознав, что хочу есть – просто умираю с голода! – забрела в «Сити-Хаус». Я уже давно не посещала в одиночестве публичные заведения, а пойти одной в бар для меня означало вырваться на свободу. Кирк выбирал не только то, куда мы пойдём, он всегда заказывал столик и зачастую – еду для нас всех.
– Как насчёт говяжьего тартара и рубленого салата, а потом форели и антрекота? – всегда говорил он, потому что это были четыре его любимых блюда. Безволие не входит в список смертных грехов, но я мысленно отметила для себя, что с этого дня буду сама выбирать меню. Маленькими шажками – к цели.
На этот раз я обошлась пиццей «Маргарита» и элем «Урожай дьявола», который бармен принёс мне в банке и начал было наливать в стакан, но я сказала – спасибо, сама справлюсь. Телефон снова зажужжал. На этот раз я посмотрела, кто звонит, и увидела несколько пропущенных вызовов и сообщений от Кирка и Финча. Они спрашивали, куда я пропала, когда вернусь домой и не хочу ли пообедать с ними в «Сперрис». Они определённо сговорились, потому что сообщения были очень похожи, и я задумалась, что бы это значило. Кирк пытается мной манипулировать? Или они оба одинаково расстроены и обеспокоены? Я не знала, но написала им обоим в общем чате, что у меня кое-какие дела и пусть обедают без меня.
Допив эль и съев больше пиццы, чем от себя ожидала, я оплатила счёт и вновь села в машину. Я ехала безо всякой цели, продвигаясь на запад, и в конце концов приехала в Сентенниал-Парк, где Кирк и я часто прогуливались с Финчем с тех пор, как он лежал в коляске. Я задумалась, какой период его жизни был самым счастливым для меня, и пришла к выводу, что те годы, когда он учился в начальной школе. Третий-четвёртый класс, восемь-девять лет, когда он был уже достаточно взрослым, чтобы выражать своё мнение и вести со мной интересные диалоги, но достаточно маленьким, чтобы прилюдно держать меня за руку. Счастливое детство. Господи, как же я скучала по тем временам.
Сидя на ступенях Парфенона, где находился музей искусств, который мы часто посещали всей семьёй, я отдалась воспоминаниям. Была поздняя осень, мы с Финчем надели тёплые курточки, я сидела примерно на этом же месте, а Финч собирал листья, делая вид, будто готовит зелёное рагу из капусты и репы. Он напевал детскую песенку, которую я тоже вспомнила:
Фредди Васк и Виктор Вито
