— Все это делала Мэри-Эллен! — крикнула Аманда. — Она засунула твою ящерицу в рот Слэппи. Она перебила посуду и разбросала спагетти. Она написала те послания в твоей комнате.
— Она всюду носила болванчика, — добавила Кэти. — Мэри-Эллен заставила нас с Амандой сказать, что все это сделал болванчик. Но Слэппи не был живым — до самой вечеринки! Он не был живым! Все это делала Мэри-Эллен!
— Она хотела навредить тебе и втравить в неприятности, — подхватила Аманда.
Кукла и болванчик — оба живые. Оба воплощение зла. Комната закружилась у меня перед глазами.
Я повернулась к Мэри-Эллен.
— За что? — выдавила я. — Зачем ты так со мной поступала?
Красные губки куклы изогнулись в злой усмешке.
— Потому что ты сказала, что ненавидишь меня, — прорычала она. — Потому что ты всегда была против, когда девочки брали меня с собой. Ты била меня, Джиллиан, ты швыряла меня, ты совала меня головой в тарелку с макаронами…
Глаза Мэри-Эллен пылали яростью.
— Думала, я тебя не слышу? — закричала она. — Я слышала каждое слово, что ты обо мне говорила, Джиллиан! И тогда я использовала болванчика, чтобы провести тебя и отомстить. Я не оживляла его до нынешнего вечера, перед самой вечеринкой. Нашей свадебной вечеринкой!
Кэти сжала мою руку.
— Мы с Амандой хотели сказать тебе правду, — всхлипнула она. — Но Мэри-Эллен сказала, что нам не поздоровится. Она сказала, что мы должны заботиться о ней вечно.
— Мы ее ненавидим! Но она заставляет нас брать ее повсюду с собой! — закричала Аманда, взяв меня за другую руку. — Она так дурно с нами обращалась!
— Довольно болтовни! — заверещала Мэри-Эллен. Она развернула Слэппи. — Итак, мы со Слэппи будем заправлять вместе. А ты, Джиллиан, ты будешь нашей рабыней. Ох и намучаешься ты у меня — до конца дней своих!
Она повернулась ко Слэппи.
— Правильно, любимый? Разве я не права?
— Ни за что! — вскричал Слэппи. — Ни за что!
Он размахнулся — и двинул ей кулаком в челюсть.
Деревянный кулак врезался в голову куклы со звучным «БАЦ!»
Мэри-Эллен издала потрясенный стон — и рухнула на пол.
27
— Я-то буду всем заправлять! — провозгласил Слэппи, победоносно воздев над головою руки. — Да только не с тряпичной образиной вроде тебя!
Он посмотрел на Мэри-Эллен, распростертую на спине, и осклабился еще шире.
— Почему бы тебе не научиться говорить «гули-гули»? — прорычал он. — Может, хоть тогда кто-нибудь сочтет тебя милой!
Своим большим кожаным башмаком он с маху наподдал ей в бок.
— Кто-нибудь, заберите эту ляльку и дайте ей срыгнуть! — мерзко ухмыльнулся он.
