Он засмеялся.
— Ну ты и слабачка. — Он сделал вид, что хочет врезать мне еще. Я увернулась.
— А может голова пойти кругом от шоколада? — спросил Питер. — Фредди Милнер говорит, если налопаешься шоколаду, так голова закружится, что ходить нормально не сможешь.
— Только сегодня это не проверяй, — отозвалась я.
Он начал расхаживать по комнате утиной походкой, пока не врезался в стену. Затем он подпрыгнул и с криком «ки-я!» выбросил ногу вперед.
— Полегче! — рявкнула я. Он чуть не сшиб со стола мой ноутбук.
— Почему бы тебе не выйти из моей комнаты и не подождать внизу? — спросила я.
— А почему бы тебе меня не выставить? — нахально ответил он и, осклабившись, поднял кулаки.
Питер воображает себя обаяшкой, но сильно в том заблуждается. Во-первых, для обаяшки он слишком высокий. Ему десять лет — на два года меньше, чем мне — но он чуть ли не на фут меня выше. У него густые светлые волосы, длинный кривоватый нос и кривые зубы. Конечно же, он мой брат, но если по-честному — бывает изрядной скотиной.
Он взял с моего стола почтовую марку. Лизнул — и прилепил мне на лоб.
После чего с диким хохотом повалился на мою кровать.
— Зачем ты это сделал? — прорычала я.
Он только плечами пожал:
— А почему бы и нет?
Думаю, вы давно уже поняли, почему имя «Питер» для меня пишется, как: «З-А-Р-А-З-А».
Он слишком много болтает. Он ни минуты не может усидеть на месте. Он постоянно приплясывает и машет руками и ногами, демонстрируя приемы каратэ.
И считает себя чертовски остроумным, что тоже не соответствует истине.
Мои подруги на дух его не выносят.
Некоторым в таких случаях прописывают успокоительные пилюли. Однако мои родители Питера оправдывают. Мол, в нем просто кипит энергия.
Можно подумать, я какая-нибудь лентяйка. А я, на минуточку, капитан команды по гимнастике и звезда команды по бегу в Хиллкрестской средней школе.
— Что это за костюм? — спросил Питер с усмешкой. — Черные шорты поверх синих колгот?
— Это моя гимнастическая форма, — ответила я.
Он заржал.
— Ну и чучело!
— Мам! — крикнула я. — Мне обязательно брать его с собой?
С лестницы послышались ее шаги. Я вышла из комнаты. Мама остановилась на середине галереи и прислонилась к перилам.
— Моника, ты опять жалуешься? — Она сдула с лица прядь своих вьющихся рыжих волос.
Волосы у нас с ней совершенно одинакового цвета. Вообще, мы выглядим, как сестры. Обе миниатюрные и изящные. Совсем не похожи на Питера и папу — двоих верзил.
Я вздохнула.
— Вообще-то я хотела встретиться с Реджиной и Каролиной и провести вечер с ними.
