«А почему бы и не принять, и не свыкнуться? — подумала она. — И почему я всё время обижаю его, хотя и не хочу этого делать? Почему я постоянно упрекаю его в том, что он провел здесь больше времени, чем я, и что он научился думать об этом по-другому, а не так, как я? Почему меня так раздражает, что он, как заключенный в тюрьме, благодарит Господа за то, что его ещё не казнили, а я, как другой узник, ненавижу его за то, что меня не выпускают на свободу»?
— Не слушай меня, Борис, — сказала она. — Это просто моя пустая болтовня. Виноваты полдень, водка и фен. Может быть, виновата и паника перед рентгеном. Её ещё не хватало! Но ведь отсутствие новостей здесь, у нас в санатории, — это хуже некуда.
На колокольне деревенской кирхи начали звонить колокола. Волков встал и опустил шторы пониже, чтобы не мешало солнце. — Завтра выписывают Еву Мозер, — сказал он. — Она выздоровела.
— Я слышала. Её уже дважды выписывали.
— На этот раз она действительно здорова. Крокодилица мне сама сказала.
Сквозь колокольный звон Лилиан вдруг услышала рычание «Джузеппе». Машина быстро взлетела вверх по серпантину и остановилась. Лилиан удивилась, зачем это Клерфэ пригнал её сюда, причем впервые со дня приезда. Волков встал и выглянул с балкона.
— Надеюсь, он не будет на машине спускаться с горы, — язвительно заметил он.
— Не говори ерунды! С чего бы это вдруг?
— Он припарковался на склоне под елями, не у отеля, а там на лугу, где тренируются чайники.
— Ему видней. А почему, ты, собственно говоря, не можешь терпеть Клерфэ?
— Да чёрт его знает! Может, потому, что был сам когда-то таким же.
— Ты!? — вяло переспросила Лилиан. — Тогда это, конечно же, было очень давно.
— Да, было. — с горечью в голосе подтвердил Волков. — Очень и очень давно.
Спустя полчаса Лилиан услышала, как машина Клерфэ отъехала от отеля. Борис ушел раньше. Она ещё полежала немного с закрытыми глазами, наблюдая за колеблющимися бликами света под её прикрытыми веками. Потом она встала и пошла вниз.
К её удивлению она увидела Клерфэ на скамейке перед санаторием. — Я думала, что вы недавно уехали вниз, — заметила она и присела рядом с ним. — У меня, наверное, галлюцинации?
— Вовсе нет. — Он сидел, сощурившись от яркого света. — Это Хольман разъездился.
— Хольман?
— Да. Я послал его в деревню купить бутылку водки.
— На машине?
— А что тут такого, — ответил Клерфэ. — На машине. Уже давно пора заставить его наконец забраться в тачку.
Снова послышался шум мотора. Клерфэ встал со скамейки и прислушался. — Ну, а теперь давайте посмотрим, вернется сюда этот святой угодник или смоется куда-нибудь на «Джузеппе».
