* * *
Официантка за стойкой мыла бокалы. Над ней висело чучело головы серны, и эта голова смотрела своими стеклянными глазами поверх неё и Клерфэ на висевшую на стене напротив рекламу какой-то цюрихской пивоварни. Клерфэ достал из кармана плоскую фляжку в кожаном чехле. — Вы не могли бы налить коньяку?
— «Курвуазье», «:Реми-Мартен» или «Мартель»?
— «Мартель», пожалуйста!
Девушка начала по рюмке наполнять флягу. Откуда-то появилась кошка и стала тереться о ноги Клерфэ. Он попросил еще две пачки сигарет, спички и расплатился по счету.
— Это километры? — спросил паренек с заправки и показал на спидометр.
— Нет, мили.
Парень присвистнул. — А что это вас сюда занесло в Альпы? Почему вы не гоняете на таком красавце по автостраде?
Клерфэ глянул на него. Сверкающие стекла очков, слегка вздернутый нос, угри, оттопыренные уши — в общем существо, которое променяло меланхолию детства на ошибки наполовину взрослых людей.
— Люди не всегда совершают только одни правильные поступки, сынок, — сказал Клерфэ. — Даже, когда понимают это. В этом иногда кроется весь шарм жизни. Усек?
— Нет, — бросил парень в ответ и шмыгнул носом. — Но телефоны SOS вы найдете по всему перевалу. Надо просто позвонить, если вы застрянете. Мы вас заберем оттуда. Вот наш телефон.
— А что, у вас уже нет сенбернаров с бутылочкой коньяка на ошейнике?
— Уже нет. Коньяк слишком дорогой, а собаки стали слишком хитрыми и лакали его сами. Поэтому мы завели волов. Это здоровые волы, как раз, чтобы таскать ваши тачки.
Парень с блестящими очками выдержал взгляд Клерфэ. — Сегодня мне как раз тебя не хватало, — пробурчал он наконец. — Тоже мне альпийский умник на высоте тыща двести метров! Может тебя зовут Песталоцци[1] или Иоганн Лафатер?[2]
— Нет, моя фамилия Геринг.
— Что.?
— Геринг. — При этом парень улыбнулся и показал свои зубы, где не хватало одного переднего. — Но только я — Губерт Геринг[3].
— Ты не родственник того.
— Нет, — перебил Губерт. — Мы Геринги из Базеля. Если бы я был из тех самых, не продавал бы здесь бензин. Нам бы пенсию платили, да еще какую!
Какое-то время Клерфэ молчал. — Ну и денёк! — произнес он вдруг. — Опять Геринг! Кто б мог подумать? Всего хорошего, сынок, всего хорошего на долгие годы. Ты стал для меня настоящим сюрпризом.
— А вот вы как раз — и нет. Вы же гонщик, правда?
— А с чего ты взял?
Губерт Геринг ткнул пальцем на уже почти стершийся и едва видный под грязью стартовый номер на капоте машины.
— Да ты еще и детектив! — Клерфэ сел в машину. — Тебя следовало бы засадить в каталажку, чтобы уберечь человечество от нового несчастья. Если ты станешь премьер-министром, будет уже поздно!
