Такого никто не планировал. В зале повисла тишина. Нонна взмахнула руками, словно балансируя, потом еще раз, — и вдруг огромный тяжелый стенд покачнулся и со скрипом начал крениться вниз. Нонка чуть соскользнула вниз и, цепляясь руками за кольца, тоненьким голоском вдруг закричала на весь зал:
— Па-паа! Папа!
— Здесь я! Держись! — прохрипел Игорь, перепрыгивая через головы сидевших на первом ряду людей. Одно мгновение — и он уже был под стендом.
— Держись крепко! Спрыгнешь, когда скажу! Слышишь меня?
— Да!
— Отцепи от стенда страховку!
— Не могу!
— Можешь! — прогремел в звенящей тишине зала решительный приказ Игоря.
Он подставил могучие плечи под кренящуюся махину, замедляя падение. Еще ниже, еще… Краем глаза он видел испуганного тренера, видел крепких мужчин, бегущих к нему из зала.
— Отцепила?
— Почти!
— Отцепила?!
— Да!
— Теперь прыгай и беги в сторону!
— Папа!
— Прыгай, сказал!
Она легко спрыгнула и отскочила, а Игорь услышал омерзительный хруст ломающихся костей.
Он рухнул на колени, мир качнулся перед глазами, но в это мгновение несколько пар крепких рук подхватили стенд, и кто-то вытолкнул его в сторону.
Десятки камер были направлены на Игоря. Он сидел на матах, весь бледный, а на шее у него висела рыдающая и трясущаяся, как осиновый лист, Нонка. Игорь морщился от боли, но не отстранился от нее. Действующей рукой он поглаживал девочку по волосам.
— Папа… Папочка, папа!
Нонну попытались увести, но она так завизжала, что воспитатели замялись и отступили.
— Оставьте ребенка! Она выбрала себе достойнейшего родителя! — крикнул кто-то из зала.
— Да, оставьте ребенка с отцом! — поддержали его еще несколько голосов.
Игорь поднял голову к трибунам и увидел, как люди начали вставать со своих мест, послышались хлопки — и через несколько секунд уже весь зал требовательно аплодировал, выкрикивая слова поддержки.
Последним со своего места поднялся руководитель социальной службы. С отсутствующим выражением лица он обернулся к трибунам, призывно поднял руки и начал что-то говорить, обращаясь прежде всего к журналистам.
И тут Игоря накрыла волна боли. Руки обвисли, как плети.
Нонка зарыдала еще сильней и вжалась в него всем своим щуплым тельцем.
— Ничего страшного, малыш. Все заживет, — проговорил он девочке и слабо улыбнулся. На арене появились медицинские роботы с передвижной кушеткой. Игорю помогли переместиться на нее и тут же сделали укол обезболивающего со снотворным.
Когда его увозили, Нонна бежала следом за каталкой, но ее уже никто не останавливал.
