…Первый румынский разъезд появился в деревне, где жил Джорди, в январский солнечный полдень.
Джорди выбежал из хаты на улицу поглядеть на невиданных всадников. Лошади были его страстью с самого раннего детства, и он не устоял против соблазна.
— Гей, хлопче! — подозвал его офицер с тщательно выбритыми, иссиня-сизыми щеками. — Где тут у вас живет сельский староста? Покажи-ка нам.
Послушный Джорди доверчиво улыбнулся и охотно пошел вперед, чтобы показать дорогу. Со скрипом приоткрылась дверь хаты, показалась голова хворой матери Джорди.
— Не ходи никуда, Джорди, — сказала она, щурясь от яркого солнца. — Иди домой, сынку.
Джорди остановился и хотел вернуться.
— Ступай без разговоров! — зло скривил губы офицер и дал коню шпоры. Конь мотнул головой и в несколько прыжков подлетел к изумленному Джорди. — Веди, говорю! — и резко осадил коня. — Некогда мне с тобой разговаривать!
Джорди насторожился и поднял большие жгучие глаза на чужеземца:
— Не пойду! Раз матка не велит, значит, нельзя ходить мне!
Офицер, стиснув зубы, со злостью хлестнул Джорди стеком по голове. Вопль вырвался из груди матери.
Она стремительно выбежала на улицу и бросилась к офицеру.
— Ах ты, бессовестный! — вскричала она. — Разве можно так мальчика?!
И в изнеможении, сменившем вспышку гнева, упала на грудь сына, горько заплакав.
За углами соседних хат мелькнули десятки голов в бараньих шапках, в окнах застыли испуганные лица детей и женщин. Офицер заметил тревогу селян.
— А-а-а! — закричал он злорадно. — Большевистскими повадками дышите?! Из-за углов поглядываете? — и приказал кавалеристам привести молдаван, чтобы показали дорогу к дому старосты.
Сам снова подъехал к Джорди, перегнулся в седле, зло ухватил мать за руку и отшвырнул ее в сторону.
— Рано, собачий сын, не слушаешься! — закричал офицер, наезжая на Джорди. — Рано упрямствуешь, холопская твоя порода!
И град ударов снова обрушился на подростка. Но Джорди не бежал и не сопротивлялся. Он только вздрагивал, презрительно глядя на офицера, и пятился к крыльцу хаты.
Упорство Джорди, его презрительный взгляд взбесили офицера. Он торопливо соскочил с коня и бросился на Джорди, намереваясь снова дать волю рукам. Но не успел офицер занести стек, как Джорди неожиданно вцепился руками в борта его шинели и с такой силой толкнул от себя, что тот пятился до тех пор, пока не растянулся в луже среди улицы.
Кавалеристы, мигом спешившись, бросились на помощь своему офицеру. Они повалили Джорди на землю и стали пинать ногами.
