— Узнаю. Здесь мы с вами шли.
— Совершенно верно… Здесь мы останавливались вчера. Сейчас — здесь наша палатка. Теперь — вот этот лог. Не тот большой, где я вчера провел весь день и вечер, а вот этот. Ну-ка смотри. — Не отрывая карандаша от карты, Владимир Лукич поднял голову и свободной рукой указал на темную долину меж двумя невысокими утесами напротив. — Вот здесь прямой путь. Проследим его подробнейшим образом. Смотри на карту. Рисуй. Так, так. Хорошо. Рисуй все подробности… Самое главное: не терять ориентира. От одного к другому, к третьему. Не сбиваться с маршрута. На горы не взбираться. Горы очень обманчивы.
Владимир Лукич отрезал хлеба на два привала. Завернув в газету, положил его в пустой рюкзак. Мичил подумал, что тридцать пять верст и с одним привалом одолеть легко, но ничего не сказал: рано еще ему учить Владимира Лукича… Чуть не задохнулся от радости, когда Владимир Лукич вручил ему тридцатидвухкалиберное ружье и патронташ. Но как ни радовался новенькому легкому ружью Мичил, а не забыл, как это делал всегда перед дорогой в тайгу дед, проверить нож: на месте ли, не затупился ли? Повесил его поудобнее на ремень сбоку. Надел кожаный, уже видавший виды картуз, в котором приехал в Якутск из тайги и в городе его не носил, а вот в экспедицию снова взял. Завязал на груди лямки вещмешка. Ружье — к ноге и стал совсем готовый, по-солдатски сосредоточенный.
— Ну, в путь! — Владимир Лукич положил руки на плечи Мичила. — Держись, сынок. Крепись. Будь строгим в тайге. Тайга как фронт. Да что тебя учить: ты сам тайгу с пеленок знаешь… В путь. Счастливо…
Сверкнув в улыбке ровными рядами зубов, по-военному строго повернувшись, Мичил взбросил на ремень за спину ружье и твердым шагом пошел прямо к логу, темневшему в отдалении.
Валуны. Валежины. Каменные осыпи. Сначала как будто вилась какая-то тропочка, а потом под ногами мох, мох, и ничего более. Но Мичилу и не нужно никакой тропочки. Солнце должно светить в левый висок, впереди должна маячить крутолобая вершина. Вперед. Вперед. Вперед.
Шаг неторопливый и неслышный, как у охотника: не хрустнет веточка под ногой, не звякнет камень. Глаза внимательно обмеривают каждый кустик, уши не пропустят ни единый самый легкий звук. Вперед. Вперед. Вперед.
Задание важное. Как настоящее военное… «А мог бы я выполнить настоящее военное задание?»
Мичил посмотрел на свою тень, падавшую на ровные мхи, и эта тень ему понравилась. Настоящий большой партизан с ружьем за плечами. Вещмешок. В вещмешке, наверное, динамит. Партизан идет на задание. Повстречались враги. Мичил сбросил с плеча ружье. От камня — к камню. Перебежкой. От куста — к кусту. Всех бы уложил!.. Идет он дальше. Опять враги. Огонь! Огонь! Вперед перебежками… Э, солнце-то уже светит в затылок. Нехорошо. С пути нельзя сбиваться. Где эта самая крутолобая гора? Вот она. Прямо на нее. Только прямо.
