Чтобы не мерещилось, посмотрел вверх, на верхушки деревьев. По-над верхушками высится гора. Даже похожая на ту, которая подвела. На которую забрался и сбился с пути. Но все-таки это не та гора. Совсем не та… Перевел взгляд обратно, вниз. «Что же это такое?! Видна дверь. Меж деревьями видна дверь». Продолжая не верить себе, ожидая, что видение вот-вот исчезнет, Мичил крадущимися шагами двинулся вперед.
Дверь оставалась на месте. Более того, обозначилось что-то похожее на стены. Мичил уже не мог удержаться от радости — большими, как у горного барана, скачками понесся к двери.
Землянка. Да, охотничья землянка.
«Нет, — думал Мичил, от волнения не чуя под собой земли. — Нет, счастье мне не изменило. Пусть тут охотников сейчас и нет — на лето они уезжают домой. Но в избушке должен быть запас пищи. Должны быть спички, соль, дрова. Чтобы бедствующий в тайге человек, выйдя к такой вот избушке, сразу почувствовал: спасен! Это неписаный таежный закон… Отдохну под крышей. Затоплю печку. Да, значит, отсюда недалеко и до селения. Не смогут же охотники за тысячу верст уходить на промысел!»
Перед землянкой мох и трава повыбиты — будто люди были здесь совсем недавно. Мичил потянул на себя тяжелую дверь, обитую звериной шкурой. На него дохнуло затхлым, тяжелым воздухом непроветриваемого помещения.
Внутри землянка оказалась очень просторной. Вырытая на склоне горы, она расширялась от дверей к задней стене. Стены выложены камнями и обмазаны глиной. На камнях, наваленных около задней стены, широкие деревянные нары из грубоотесанных досок. Сверху невыделанные медвежьи шкуры, ватные телогрейки, старые затасканные пальто лежат тремя отдельными кучками. Посреди землянки, на каменной плите, старенькая железная печка. Налево от дверей — грубо сколоченный стол из трех досок. На столе — куча костей: будто жившие здесь перед уходом съели целого оленя.
Мичил обшарил землянку, но ничего съестного не нашел. В темном углу, которого почти не достигал свет из открытой двери, наткнулся на берестяные ведра с водой. Вода довольно свежая — напился. Присел на нары.
«Зимой здесь живут трое охотников… Но следы возле землянки свежие. И внутри не прибрано. Перед уходом охотники всегда прибирают свое жилье. Наверное, они жили тут и летом. Может быть, угодья обследовали, снасти ремонтировали. А потом их вызвали в село. Зачем-то очень быстро вызвали… Провизия и все другое у них, конечно, в амбаре. Где-нибудь тут, недалеко от землянки… А вообще-то они грязнули. Мой бы дедушка за такую грязь им спасибо не сказал… Отдохну немного и поищу кладовую. Не может быть, чтобы таежные люди старинные законы нарушили».
