— Жуть какая, — передёрнуло меня.
— Да уж, жуть. Ешь хлеб!
Я откусил от ломтика и принялся жевать чёрствый кусок, а Спиридон продолжил.
— Теперь, вот, видишь, народ возвращается. Только не тот, что был — другой. Приходит тот, кого город пожевал-пожевал, да выплюнул. Так и живём. Помогаем друг дружке. Вот, и друзья твои в степь пошли деревяшек, каких, подсобрать. Тепло, оно ведь, ниоткуда не берётся, так?
— Так, — согласно киваю. — А мы вам что-то должны? Дров насобирать или ещё что…
— Здесь никто никому ничего не должен! Эх… — махнул он рукой, — Так ты ни хрена и не понял! Здесь не в долге, а в сознании дело! Вот, друзья твои понимают, что они помогут и им помогут. Это простое, человеческое, как бы это…
— Социальная ответственность, — помогаю с энциклопедической формулировкой.
— Можно и так сказать. Только вот, современное понимание этого термина извращённое. Но, в целом, ты прав, наверное… Так многие живут — те, кого называют изгоями.
— Да? — чуть не поперхнулся я хлебом. — Есть ещё поселения, ну, вроде вашего?
— Есть, да побольше гораздо. У меня так, ночлежка…
— А далеко?
— Есть далеко, есть не очень…
— А ты никогда не хотел туда уйти?
— Хотел. Да и хочу, до сих пор. Но, как же я их брошу? — снова окинул он взглядом помещение. — Здесь не остаются надолго. Неделя, месяц — максимум. Но одни уходят, другие приходят — им тоже нужен приют. Вот, если никого не будет, тогда, наверное, и мы пойдём…
— Расскажешь, где эти поселения. Ведь мы тоже ищем приют… Даже не приют — новый дом.
— Зависит от того, почему вы все расстались со старым, — почти безучастно интересуется Спиридон, хотя я понимаю, что это для него очень важно.
— Я напал на охранников, когда вызволял из спецшколы вот его, — указываю кусочком недоеденного хлеба на распластавшегося на полу Лёшу. — Она, — киваю на Лизу, — его мать, тоже, можно сказать соучастница. И он, — стреляю взглядом в Сергея, — тоже. Мой отец сам ушёл из города — его тоже разыскивают.
— Что ж, не ново, — вздыхает Спиридон. — Вас могут сдать. Некоторые поселения, скажем так, «дружат» с военсудполом. Не официально, конечно…
— Нам это известно.
— Могу посоветовать Старое поселение. Это в ста пятидесяти километрах отсюда. Там честные люди живут. Много беглых, но не беспредельщиков. Достаточно и местных, которые, в своё время, скооперировались, когда деревня стала повсеместно загибаться.
— Большое поселение?
— Человек пятьсот, может. Может уже и больше.
— Ого! — искренне удивляюсь. — И, что власть их не трогает?
