— Вот, блин! — выкрикиваю вслух и, буквально, подскакиваю на кровати.
Одиннадцатый час. Одиннадцатый! Ведь я же сегодня в первую смену! В восемь должен сидеть в своём микроскопическом кабинетике и уже давить на кнопку вызова посетителя. Кошмар, ужас, пиздец! За опоздание в пять минут полагается предупреждение. После трёх предупреждений — штраф в тридцать процентов от универсального покупательского лимита. За опоздание в пятнадцать минут, то же самое, только сразу. За опоздание на час — дисциплинарная комиссия в региональном департаменте трудоустройства. И там уже — от лишения месячной зарплаты, в рассрочку на два-три месяца, до увольнения с работы. И никакие знакомства с начальством тут не помогут. Что полагается за опоздание в три часа — я не знаю и знать не хочу.
Каким-то чудом я преодолеваю путь от своей квартиры до УИЦ, который находится в десяти кварталах, всего за тридцать минут. И это вместе со сборами! Сейчас, мне кажется, я побил, как минимум, национальный рекорд по бегу в стиле «в задницу ужаленный». Получается, что я опоздал даже не на три, а почти что на два с половиной часа. Круто! Но всё равно дерьмово…
Перед служебным входом даю себе немного отдышаться, поправляю завернувшийся рукав пиджака, открываю дверь. Направляюсь к своему кабинету и с ужасом наблюдаю, как на продолговатом табло, вмонтированном в дверь на уровне глаз, вместо «старший консультант Игорь Скуднов» горит «консультант Олег Смолов». Минуя, уже даже не свой кабинет, прохожу длинный ряд стеклянных окошек, где два часа и сорок минут трудятся мои коллеги двумя рангами ниже, и без стука вхожу в дверь с табличкой, гласящей, что в недрах данного кабинет восседает в своём начальничьем кресле управляющий районным универсальным информационным центром Сергей Васильевич Масловский.
Табличка, само-собой, не соврала, впрочем, как и всегда. Сергей по обыкновению развалился на своём до неприличия удобном кресле и с некой прострацией смотрит в окно.
— Серый, а что за «херня» у меня там в кабинете засела? — весьма бесцеремонно отрываю я начальника от созерцания непонятно чего, так как вид из окна у моего руководителя, не в пример креслу, паршивый — на глухую стену здания давно закрытой фабрики, на которую ежедневно, точнее еженощно, мочатся от одного-двух, до десятка наших подвыпивших сограждан.
— И тебе доброго утра! — не отрывая взгляда от окна, с чем-то похожим на гаркающее прокашливание, выдыхает Сергей.
