Польская кавалерия, которую уже устали ждать, ударила на четвертый день. И, как это бывает – нагрянула «вдруг». Могли бы и вовсе прошляпить, если бы не Мясников (понимай – его помощник), приказавший кроме часовых выдвигать еще и дальние дозоры…
…Русская кавалерия стояла на высоком берегу Днепра и смотрела, как дрались сиволапые ополченцы. Командующий, генерал-лейтенант Давыдов сидел в седле, ожидая команды.
Денис Васильевич нервно грыз усы и материл поляков, мятежников и Витгенштейна. Он, разумеется, присутствовал на совещании, когда Главнокомандующий генерал Витгенштейн разъяснял диспозицию будущего сражения – ослабить силы поляков битвой с ополченцами, затем подвергнуть их мощному артобстрелу, а по выходу из переправы нанести удар кавалерией. Но одно дело сидеть над картой в генеральской палатке и другое дело смотреть, как гибнут мужики. Будь он подполковником, то наплевал бы на все приказы и вывел бы полк к переправе… Но генерал Давыдов был вынужден не просто смотреть, но останавливать молодых офицеров, рвавшихся на выручку. Нужно было ждать, пока не подойдут главные силы. Атаковать поляков одной лишь кавалерией, без артиллерийской поддержки и пехоты – безумие.
…Ополченцы продержались дольше, нежели рассчитывали польский главнокомандующий Дверницкий и русский главнокомандующий Витгенштейн. Если первый рассчитывал сломить сопротивление ополченцев за час, то второй рассчитывал часа на три. Нескладные мужики в синих шинелях продержались шесть часов.
Основной удар приняла 2-я дружина поручика Мясникова. Собственно, она и прикрывала удобный участок для переправы – мелководье, по которому польская конница за десять минут могла форсировать реку. Но никто из атакующих не ожидал, что вместо мужиков, подставляющих под удар согнутые шеи или лезущие, как бараны, на острия пик, их встретят палисады из заостренных кольев.
Атака улан захлебнулась на первом же рубеже обороны. Кони проваливались в замаскированные ямы, ломая свои ноги и шеи всадников. Те, кому удавалось пробиться, пытались перескочить палисады, но натыкались на «заботливо» выставленные копья.
Во время неудачного налета уланы потеряли до эскадрона. Правда, в основном, потери происходили из-за утраты коней. Спешенный улан – это не воин.
Ополченцы, отбившие первую атаку почти без потерь, ликовали, но Мясников и Иванов охладили неумеренный пыл – враг не только не побежден, но даже не отброшен…
Первым делом, унтер-офицер Иванов отправил собирать трофейные ружья и пистолеты. Сотня дружинников была выделена для укрепления и расчистки палисадов, на которых повисли убитые и раненные враги…
