— Как мне вернуться домой?
— Можешь вообще не волноваться. Настанет Новый год здесь — вернешься туда.
— Правда?
— Ну конечно! Зайди в кабак, отдохни, расслабься.
Энрика, греющая руки возле очередной чаши, не позволила себе ликовать. Если шарик так усиленно толкает ее куда-то — значит, оттуда надо бежать. Если разобраться, не самый плохой помощник, приноровиться только надо.
— Что будет со мной, когда я вернусь.
Шарик вздохнул. Вопрос ему очень не понравился.
— Ну… Много всякого…
— Говори!
— Ладно! Черная метка вернется, и тебя казнят. Конец истории.
— И что мне делать?!
— Пойдем к дракону?
Энрика молча сунула шарик в карман. Злость на Рокко всколыхнулась и улеглась. Вряд ли он специально так устроил. Энрика знала, что волшебство — штука сложная, и даже если все сделать верно, многое может полететь кувырком.
— Так, — сказала она, глядя в огонь. — Я в каком-то Ластере, одна, а через двенадцать часов… Уже через десять, наверное! Я вернусь домой, и меня казнят. А я не хочу, чтобы меня казнили. Значит, что? Нужно выйти за что-нибудь замуж.
Замуж. Не за привычного Рокко, а за кого-то совершенно неизвестного. Энрике почему-то вспомнился плюющийся желтым прохожий, который обозвал ее «приятной». Содрогнулась.
— Ладно, — вздохнула Энрика. — Лучше с этим не затягивать. Замуж так замуж.
Ей отчего-то казалось, что любой мужчина, которому она предложит себя в качестве жены, тут же с восторгом согласится, и самое сложное — не погрязнуть в выборе лучшего кандидата. В воображении уже рисовались длинные очереди к какому-то условному кабаку. Мужчины стоят, не разговаривая, затаив дыхание, ждут своего счастья.
— Э, а ну двинься!
Энрику грубо толкнули в плечо. У чаши встал пьяный мужчина в лохмотьях и вытянул над огнем шпагу с нанизанной на нее ободранной крысой.
— Можно повежливей? — нахмурилась Энрика. — Тут полно места!
— Эт точно. Вона, любое выбирай. — Мужчина не глядя махнул рукой.
— Да почему здесь все такие злые? — не сдержалась Энрика. — Нет, такой муж, как вы, мне точно не подойдет.
— Чего? Муж? — Пьяный покосился на Энрику. — Да сожри меня дракон, я никогда не женюсь. Очень надо — камень на шею. Я — птица вольная.
На птицу, тем более вольную, он походил мало. Больше всего смахивал на крысу, подобную той, что увлеченно жарил на невесть откуда добытой шпаге.
Энрика тихо отошла от него, остановилась на перекрестье узеньких улиц. Коснулась теплого шарика в кармане.
— Где мне найти кабак? Куда идти?
