Они пошли вместе. Нильс бы добрался до площади с катком минуты за три-четыре, но с Энрикой плелись все десять, томясь тягостным молчанием.
— Гиацинто… — начал было Нильс, но Энрика его прервала:
— Не хочу про меня! Давайте про вас. Почему у вас нет жены? Неужели ни одна не согласилась?
Нильс обдумал вопрос, рассеянно теребя шарфик.
— Не спрашивал никого, — ответил он терпеливо ждущей Энрике. — Любви не было, так не из-за чего и жениться.
— Какой вы скучный — прямо как все, — вздохнула Энрика. — Любовь… Любовь — она у бездельников. А когда дело есть — не до любви, право слово.
— У меня было дело. Любви не помешало. Только вот с тех пор я и зарекся. Правильно ты говоришь — лучше делать то, чего от тебя Дио хочет, а все эти любови — ну их к Диасколу, один вред от них.
Во взгляде Энрики сверкнул интерес.
— А ты на самом деле другой, — сказала она, и Нильс вдруг сообразил, что они как-то незаметно перешли на «ты». — Значит, и любви не хочется, и без любви жениться противно?
Нильс кивнул.
— Эх, не в том мы мире родились, — засмеялась Энрика.
Теперь говорить приходилось громко — добрались до катка. Блестящее ледяное озерцо посреди центральной площади Вирту блестело в свете газовых фонарей, будто огромное зеркало. На нем уже не протолкнуться, а из в одночасье выросшего рядом домика с надписью «Коньки» выходили все новые желающие покататься.
— Надо работать, — извиняющимся тоном сказал Нильс.
— Спасибо за беседу, — кивнула Энрика и пошла, вздохнув, к домику.
— Синьорита Маззарини, — окликнул ее Нильс. Мог и хотел окликнуть по имени, но почуял нутром, что девчонке будет приятно услышать фамилию, которой она вот-вот лишится.
Она обернулась, вскинула голову, высвободив подбородок из-под воротника.
— Спасибо за подарок и — с праздниками вас! — Официальное обращение все-таки помешало удержать это зыбкое «ты». — Желаю в новом году счастья.
— Спасибо! — улыбнулась Энрика. — И вам того же. Да услышит Дио наши пожелания.
Когда она исчезла в дверях домика, Нильс еще несколько секунд стоял, глядя ей вслед, потом встрепенулся. Работать действительно нужно, на катке началось дикое столпотворение.
— Так, а ну — очистили пространство! — рявкнул Нильс. — Дайте сперва малышам покататься! Их уж скоро домой погонят — тогда и вам время будет. Ну? Мне что, два раза повторять? Я словами только один раз говорю, потом иначе объясняю!
* * *
— Нет-нет-нет, — качал головой Рокко, стоя за конторкой. — Я говорю — пять медяков за пару! Синьора Латтанци, уж вам ли прибедняться? Весь город знает, как вы «бедствуете». Либо отпускайте мальца на лед одного, либо — десять медяков, так-то.
