Склад до отказа врос В землю и в ночь.
Не первый
Впитывают мороз
Обмороженные цистерны.
И часовой один
На дне мировой пурги...
4
Я помню тот Ванинский порт.
Я помню дорогу к порту.
Утро
Стальной крупой
Сырого мороза пропорото.
Синий огромный клин
В небо вбит торопливо
Там, где плывет Сахалин
За Татарским проливом.
Мне многое нипочем.
Звонко шагает рота.
Давит мое плечо
Широкий ремень пулемета.
Направо — снега.
Налево — снега.
Впереди — пролив.
Позади —тайга.
Здесь кончается материк.
Здесь же и юность кончилась.
В белом холодном блеске зари
Небо застыло прочно.
Здесь кончается материк.
Здравствуй, Охотское море.
Здесь кончилась юность.
Вот карта.
Смотри.
Здесь началось другое.
К сожалению, в письмах нет точной даты нашего отъезда. По логике событий это должно было произойти не позже
8 марта. С дороги — из Комсомольска-на-Амуре — я дал домой телеграмму: «Едем Забайкалье».
Судя по штампу, телеграмма пришла в Ленинград 9 марта. От Совгавани до Комсомольска — несколько часов езды. По дороге к нам прицепляли еще вагоны с солдатами.
Первое письмо с нового — как оказалось, временного — места пребывания я отправил 18 марта. Думаю, что прибыли мы не позже 15-го.
18.III.1955: «Привет, дорогие! Простите за долгое молчание. Оно объясняется тем, что я в конце концов уехал из столь любезной сердцу моему С. Гавани. Вы, должно быть, получили мою телеграмму о том, что еду в Забайкалье. Это не совсем точно. Помните, в „Чингисхане" есть песня монголов: „Вспомним, вспомним реки монгольские—золотой Керулен, голубой Онон... "Так вот, я сейчас живу в двух километрах от „голубого Онона", на родине Чингисхана, в Бурят-Монголии, недалеко от границы с МНР. Вам, наверно, хочется знать, в каких частях. Извольте. Я в части, которая только формируется. Это будет инженерный полк, назначение которого—строительство аэродромов. В апреле выедем на место работ, ближе к границе, где будем строить крупный аэродром».
Тут требуется комментарий, так как информация, которой нас снабжали офицеры, оказалась впоследствии не совсем точной.
Во-первых, мы были не в Бурят-Монголии, а в Агинском бурятском автономном округе на юге Читинской области. Хотя до родных мест великого завоевателя и в самом деле было недалеко. Во-вторых, полк числился инженерно-саперным. Во всяком случае, когда формирование завершилось, то рота, в которую я попал, называлась ротой саперов-мостостроителей. Должен предупредить, что ни одного моста мы не построили. Равно как и аэродрома. Занимались совершенно другим. Но об этом позже.
