— Кончай заливать, красавчик! — хмыкнула девушка, решившая поддержать разговор. Кажется, всем становилось скучно от однообразной тряски и унылого молчания в дилижансе. — В «Гранд-Могилу» попадают те, кто взял на себя грех убийства! Хочешь сказать, что чист?
— Так и есть, мэм! — осклабился парень, показывая щербины во рту.
— Какая я тебе мэм, урод! Мисс! — рыжая Линда попыталась достать изящной ножкой в грубом арестантском ботинке сидящего в трех шагах от нее на жесткой скамейке Большого Тунца.
— Прошу прощения, мисс! — нисколько не обидевшись, раскланялся красавчик, прикрывая коленями свое мужское хозяйство. На всякий поганый случай. — Конечно же, мисс!
— Тогда тебе крышка, парень, — словно выплюнул Малыш Никки и загоготал. — Как ты будешь себя защищать, если не готов выпустить кишки ближнему?
— Как-нибудь справлюсь, — скис контрабандист.
— Эй, вы, гомики! Захлопнули пасти, живо! — рявкнул один из охранников, сидевших в небольшом отсеке, который был огражден от нас мощной решеткой. Сам дилижанс был выполнен в строгом соответствии с требованиями тюремных правил: десятиметровая коробка на шести осях, обшитая листовым металлом снаружи, с встроенной решетчатой камерой внутри на десять человек. Охрана — минимум шесть человек, не считая возницы. Трое снаружи на конях или на машине сопровождения (что было редчайшим случаем из-за большой стоимости услуг), и трое сидят внутри при оружии. Вооружение стандартное для перевозок. У каждого сопровождающего револьвер «кольт» или «ремингтон», в довесок — дробовик. Возница тоже вооружен, но у него автоматическая короткоствольная винтовка, которую он держит на козлах в специальных зажимах под сиденьем. Но, как я уже говорил, сегодня с дилижансом глотали пыль пятнадцать человек.
— За гомиков ответишь, вшивый коп! — загудел Щеголь Дэн и загремел цепями.
Надо же, а я думал, что такого ублюдка вообще ничем не проймешь!
— Ну, а ты за что получил выигрыш на курорт, «джимпи» (убогий, увечный — сленг)? — обратила на меня внимание красотка с солнечными волосами.
— Всего лишь за желание пожить в свое удовольствие, — я не стал улыбаться, как Джерри, и довольно мрачно посмотрел на девушку. Красивая же, вот что обидно! Была бы какая-то старуха с кривой спиной и с бельмом на глазу. Нет же, повезло трястись с обалденной девахой, у которой даже через мешковатую тюремную робу ощущаются вкусные формы.
— И как — пожил? — заинтересовался Малыш Никки. Он пристально вперил в меня свои злобные глазки. — Нахлебался досыта?
