Наконец он откашлялся, и Джейн встрепенулась. Сейчас скажет, для чего он её сюда пригласил?
– Вон то, – он снова откашлялся и ткнул пальцем в тёмный неясный бугорок, зависший на горизонте между синевой неба и синевой океана, – это, короче, Песчаный остров. Там хижина. С того края. Отсюда не видно.
Услышав от собеседника столько слов подряд, Джейн воодушевилась. Отлично, это же начало интереснейшего разговора! И она храбро двинулась вперёд.
– Когда я вырасту, – сказала она, – я, возможно, буду жить на острове. Потому что писателям требуется уединение. – Договорив, она умолкла и даже задержала дыхание в ожидании его следующей реплики.
Он подал следующую реплику.
– Да ну, глупо ждать, когда вырастешь. Я бы там жил хоть сейчас. Один, без никого. Для питья, это, собирал бы дождевую воду в бочки и кипятил. А мылся бы прямо в океане, даже зимой. И по всему острову понастроил бы рампы – чтоб типа всё время тренироваться.
– Это должно быть сказочно прекрасно! – сказала Джейн, хотя у неё и мелькнула мысль, что рампы для скейтбординга – бетонные, железные или какие они там бывают – вряд ли украсят маленький живописный остров.
– А мебель мне вообще никакая не нужна.
– Только кровать, да?
– Кровать? – презрительно переспросил он и, отщипнув розовый бутон с ближнего куста, раздавил его между пальцами. – Гамак!
«Как это мужественно», – подумала Джейн. Ей самой понадобилась бы как минимум раскладушка, потому что в гамаке её ведь может укачать. И ещё стол для письма. И стул. Есть в крайнем случае можно и на полу, но писать книги – это совсем другое.
– А еду бы готовил на печке, да?
– Ещё не хватало! Развёл бы костёр на пляже и готовил.
Такой ответ произвёл на Джейн по-настоящему сильное впечатление. В её воображении тут же возникла картина: ночь, пустынный берег, над пляшущими языками пламени склонился Доминик. Он не спит, поддерживает огонь, а чуть дальше, там, где кончается круг света от костра, насторожённо мерцают глаза диких зверей. Она очень надеялась, что Доминик ещё что-нибудь скажет и картина дополнится ценными деталями, но он опять погрузился в молчание. Хотя это уже было другое молчание: менее напряжённое, более дружественное. Джейн даже показалось, что настал момент приступить к вопросам, ради которых она сюда пришла. Можно задать для начала какой-нибудь лёгкий вопрос, например вот этот: как он думает, любят в первую очередь головой или сердцем? Она набрала в лёгкие побольше воздуха, но так и не успела ничего произнести, потому что Доминик внезапно встал – оказывается, одна нога у него уже стояла на скейтборде – и сказал:
