Тогда в руки Элеоноры случайно попала записная книжка Стахеева. Среди множества телефонов и адресов, записанных в ней, ее заинтересовал номер какой-то Светы. Он тут же перекочевал в ее записную книжку. А уже через день, после недолгих сомнений, она позвонила этой Светлане. После непродолжительного разговора девушка поняла, что Игорь обманывает ее.
– Кто такая Света? – спросила она, когда тот вернулся, как он говорил, от очередного работодателя.
– Света? А откуда ты узнала про Свету? Ты что, копаешься в моих вещах?
– Ты не ответил, – продолжала девушка.
– А ты хочешь знать правду?
– Да, хочу. Я люблю тебя, ты живешь в моей квартире, я доверяла тебе, я имею право знать все.
– Что знать? – перебил ее Игорь. – Что именно ты хочешь знать?
Молодой человек посмотрел на Никольскую взглядом, полным ненависти.
– Хорошо, – ухмыляясь, продолжил он.
Смакуя каждое слово тихим, спокойным голосом, он рассказывал ей правду.
– Я ненавижу тебя, слышишь? – сказал он в конце и замолчал.
– Убирайся! Убирайся отсюда! Ты такой же придурок и маньяк, как твой отец. Пошел вон!
Стахеев собрал свои вещички и ушел, громко хлопнув дверями.
Эта история была бы забыта, забыта, как неудачная влюбленность, если бы Никольская через два месяца не поняла, что она беременна. «Аборт, аборт и только аборт», – решила девушка. Но врач, прочитав лекцию о вреде и последствиях первого аборта, убедил ее оставить ребенка. Беременность особо не докучала молодой мамаше, но, несмотря на это, Элеонора не чувствовала себя такой счастливой, какими видела беременных женщин, приходящих вместе с ней на очередной прием к врачу. Для нее этот ребенок не был желанным. Он постоянно напоминал ей о том, что она всю свою жизнь будет стараться забыть. Никольская и до сих пор не знает – любит ли она своего сына. Сейчас, лежа на его кровати, она мысленно оправдывала себя. По крайней мере, Максим никогда ни в чем не нуждался. И в детстве, и сейчас она встает на его защиту при необходимости, вытаскивает из передряг. Что-то большее, что называется материнской любовью, она ему дать не может. Не может потому, что где-то в ее сознании он – внук человека, который изнасиловал ее, наивную девочку, разом разрушив ее представления о любви и семейном счастье. Он – сын сына этого человека. Нет, она не бросит его, она будет рядом, но любить его так, как должна любить мать, она не может.
Элеоноре захотелось напиться. Она поднялась и прошла в гостиную. Достав из бара бутылочку «Лариджи», женщина спустилась в столовую.
