– Елена Андреевна, – попросила она домработницу, появившуюся в дверях. – Елена Андреевна, откройте мне бутылку, положите что-нибудь перекусить и принесите ко мне в спальню.
– Хорошо, я сейчас, – ответила та.
Пока Елена Андреевна выполняла просьбу хозяйки, та переоделась и, немного подумав, залезла в ванную.
– Налейте мне бокал, а остальное оставьте на кровати, – крикнула Элеонора, увидев в приоткрытую дверь вошедшую в спальную прислугу с подносом в руках.
Лежа в пенной воде, Никольская смаковала свой любимый напиток. Его мягкий, с ежевичными нотками вкус был приятен. Неприятные воспоминания из прошлого смешались мыслями об Арбатове.
– Как, как ты могла снова вляпаться? – спрашивала себя женщина.
Став матерью одиночкой, Элеонора запретила себе влюбляться. Теперь она рассматривала мужчин с точки зрения их полезности. Поклонников было предостаточно. Никольская была хороша собой. Ее красивую от природы фигуру рождение ребенка ничуть не испортило. Напротив, она стала еще привлекательнее, женственнее и сексуальнее. Мужчины оборачивались ей вслед даже тогда, когда женщина гуляла с коляской. Многие пытались ухаживать за ней, но Элеонора сама выбирала достойного. Долгое время она была любовницей одного очень влиятельного человека в Екатеринбурге, Зубова Евгения Сергеевича. Именно Зубов помог Никольской превратить ее изначально подпольное сводничество в брачное агентство. В перестроечное время тот вместе с семьей уехал в штаты, чем только освободил Элеонору от всяких обязанностей. Она в то время уже имела достаточно полезных связей и вполне могла обойтись и без поддержки своего покровителя. После него мужчин было много. Никольская крутила непродолжительные романы, забавляясь, позволяла себя любить и… давала отставку очередному претенденту на ее сердце в самый неожиданный для него момент. Замуж она не собиралась, ее все устраивало. «Мое сердце очерствело, оно уже не способно любить», – говорила она очередному поклоннику и расставалась с ним.
Как она могла допустить, чтобы какой-то мальчишка из Томска, сопляк, нашел ключик к ее одинокой душе? Как и когда она потеряла бдительность? Как не заметила и снова влюбилась? Много еще таких «как», «почему», «когда», на которые не было ответа.
«Что ж ты, Элька, не в говно, так в красную армию, – как говорила баба Сима. Что ж ты постоянно в дерьмо попадаешь?» – спрашивала себя женщина.
– Так тебе и надо, – вслух заключила Элеонора и потянулась за бокалом.
