Почему ее потянуло сюда? Почему так мерзко на душе? Почему эта нелепая смерть девушки по имени Лена вдруг натолкнула на воспоминания? Женщина не задавала себе таких вопросов. Она прислонилась спиной к подушке и, глядя в сторону окна, мысленно возвращалась к событиям, которые, казалось, были давно забыты.
Мать Эли Никольской, как говорили в то время, «принесла в подоле» своим родителям внучку, которую те не захотели признать.
– Сумела нагулять, сумей воспитать, – сказал ей отец. – Только без нас. Нам достаточно того позора, которым ты заклеймила нашу фамилию.
Родители оставили Татьяне квартиру и уехали из Екатеринбурга, – тогда еще Свердловска. «Сбежали от позора», – так потом скажет Элеоноре соседка и бывшая подруга матери. О существовании дедушки и бабушки девочка узнает спустя годы. Как сложилась их судьба, Татьяна не интересовалась. Раз в два месяца она получала денежный перевод на приличную, по тем временам, сумму – двести рублей. Наверное, это была своеобразная попытка ее матери искупить вину перед брошенной дочерью. Простила ли Татьяна родителей? Скорее, нет. Она никогда не пыталась их найти, а когда переводы перестали приходить, она не задумалась: «Почему»? На вопросы подрастающей Эли есть ли у нее бабушка и дедушка, мать отвечала, что они давно умерли. Жизнь вдвоем вполне устраивала и дочь, и мать. Татьяна работала в университете, преподавала иностранные языки. Она брала репетиторство, занималась переводами, в общем, средств к нормальному безбедному существованию хватало. Девочка чувствовала себя абсолютно счастливым ребенком.
Но это счастливое детство Эли Никольской закончилось. Закончилось с приходом в их дом отчима. Арсений Дмитриевич появился в их жизни неожиданно. Точнее, неожиданно только для нее, Эли. Ей было чуть больше двенадцати лет, когда он переехал к ним в квартиру. И вроде бы, все было неплохо. Мужчина казался заботливым, добрым, много времени уделял девочке, помогал ей бороться с математикой, которая никак не хотела укладываться в ее головке. Поначалу Эля не обращала внимания на его поглаживания, беспричинные касания ее тела. Она запросто падала к нему на колени, если тот просил. Но однажды… однажды случилось то, чего нельзя было представить и в страшном сне.
Мать Эли положили в больницу, и она осталась вдвоем с отчимом. На третий день отсутствия Татьяны Арсений Дмитриевич напугал Элю тем, что неожиданно вошел в ванную, когда та стояла под душем. В тот момент девочка, приняв его извинения, не поняла, чего мужчина хочет от нее. Лишь наступившей ночью истинные желания и помыслы отчима дошли до ее, еще наивного, сознания. Тот забрался к ней в постель. Даже сейчас от воспоминаний того, что случилось дальше, Никольской становится мерзко до тошноты. Это сейчас она видит насколько был жалок этот подонок с дрожащими от похоти руками. А тогда… тогда ничего кроме страха, страха и отвращения не было. Девочка не кричала и не звала на помощь, она тихо плакала. Получив свое, Арсений Дмитриевич погладил Элю по голове и пошел к себе.
