– Крис, ты перестала делать заметки?
– Какие? – удивилась она.
– Как какие? Ты же вела дневник? Или что ты писала? Может, ты у меня будущая звезда беллетристики, а? – спросил я, легонько толкая ее локтем в бок. Мы сидели на крылечке нашего дома, слегка опустевшего без Джона и Сонни, его верного пса. На город опускался вечер, зажигались первые звезды, а в траве стрекотали кузнечики. Я хорошо это запомнил, потому что жена ответила, разглядывая меня со странным выражением лица:
– Я никогда, никогда не писала ни дневника, ни заметок.
6.
Я стоял у окна, глядя сквозь занавеску, как тридцатипятилетний Джон сидит на крыльце, курит, смотрит на облака и слушает далекий детский смех. Я был уверен, что его накрыл кризис, в семье у сына что-то разладилось, поэтому он приехал к нам. Сзади тихонько подошла Кристи и положила голову мне на плечо.
– Я так больше не могу. Я не выдержу еще одного раза.
Я повернулся к ней, обнял и поцеловал в макушку.
– Я тоже устал, Крис. Я тоже…
– Я убью его. Просто убью. Ты ведь тоже начал запоминать… Вспоминать, да? – Она с надеждой заглянула мне в глаза.
– Да. Я тоже, Крис…
– Это надо сделать быстро, ты понимаешь?
– Понимаю. Дождемся начала или сейчас?
– Подождем.
– Боже мой. Как далеко на этот раз, как думаешь?
Кристи тяжко вздохнула.
– Это же Джон. Наш избалованный Джон.
7.
В свой первый день в школе наш сын, Джон, не вернулся домой. Как потом сказала полиция, со слов свидетелей, Джон вышел из школы, ни с кем не разговаривал, просто пошел в сторону дома. Черная арендованная машина, которую позже найдут за городом без единого отпечатка пальцев, притормозила чуть позади него. Водительское стекло опустилось, и оттуда высунулась рука с револьвером. Стрелок тщательно прицелился и хладнокровно выстрелил дважды в голову моему сыну. Машина была затонирована наглухо, поэтому стрелка никто не видел. Общественность пребывала в шоке от такого чудовищного убийства. Я знал, что и копы, и репортеры будут рыть носом землю, но так никого не найдут. Все было слишком тщательно спланировано.
Дома я обессилено упал на диван. Кристи обняла меня и спросила:
– Все в порядке? Тебя никто не видел?
– Никто.
– А револьвер?
– Утопил его.
– Боже… Неужели мы свободны?
– Похоже на то, Крис. – Я улыбнулся и притиснул ее к себе покрепче. – Правда, еще немного придется играть роль убитых горем родителей.
– С этим мы справимся. – Кристи помолчала. – Как ты думаешь, как он это делал? Как он раз за разом возвращался в прошлое? Да еще и так, что только мы возвращались с ним? Сколько раз он отыгрывал все назад, сталкиваясь с любой сложностью, таща нас за собой? Сколько раз по его прихоти мы проживали все снова и снова?.. Я так устала…
