.
Когда Сташинский приехал в Германию на похороны сына, полковник вновь заподозрил неладное. Он предупредил генерала, своего начальника, что этой парочке нельзя доверять, и советовал усиленное наблюдение. Наверху от него отмахнулись. Александров, куратор Сташинского, в подопечном не сомневался. «Как так можно? – упрекнул он Святогорова. – Не доверять такому героическому человеку, сделавшему столько для страны!» Теперь бегство агента за границу могло перечеркнуть блестящую карьеру полковника. Санников (его выбрали в напарники по двум причинам: он имел дипломатическую неприкосновенность и однажды видел Сташинского в Киеве, когда того еще учили шпионскому ремеслу) понимал, что у них нет ни единого шанса наткнуться на перебежчика. Вероятно, американцы уже вывезли ценную добычу из Берлина по воздушному коридору. Но Святогоров упорно продолжал следить за зданием ЦРУ. Он еще надеялся взять Богдана на мушку, рискуя собственной жизнью. В интервью пресс-службе внешней разведки Украины отставной полковник утверждал: «Живым я бы немецкой полиции в руки не дался. Для себя решил: в случае чего следующую пулю пущу себе в голову…»218
Судя по всему, пренебрег словами Святогорова не кто иной, как Алексей Крохин – бывший замначальника Первого главного управления КГБ (внешней разведки). Генерал находился в кабинете Шелепина, когда тот вручил Сташинскому орден Красного знамени. Его перевели в Берлин после внезапной смерти Короткова в июне 1961 года. Шелепин из-за такой утраты горевал не сильно – он медленно, но верно выдавливал с Лубянки ставленников Ивана Серова, первого шефа КГБ. Людей, близко знакомых с моложавым, подтянутым Коротковым, его кончина ошеломила, но на вершинах власти чувства не имели значения. Начальник внешней разведки Штази Маркус Вольф, получив новость, вылетел с коллегами на похороны в Москву и был немало удивлен отсутствию там Шелепина219.
Крохину, занимавшему теперь кабинет руководителя Карлсхорста, и выпало отвечать за побег агента и его последствия. Ради спасения карьеры надо было немедленно перевести стрелки на подчиненных. Первой жертвой бегства Сташинского в КГБ стал подполковник Юрий Александров. Ему пришлось дорого заплатить за то, что доверял и не проверял. В тот вечер, когда беглецы укрылись в Западном Берлине, их куратор выпивал с друзьями в Карлсхорсте. После того как в Берлин пожаловала комиссия, созданная для расследования инцидента, Александров оказался сперва в Москве, а скоро и за решеткой.
