— Вот и все, — сказал адвокат Любе. — А вы боялись.
— Ты деньги обещал, — процедила она.
Он залез в карман, вытащил бумажник, бросил на пол несколько купюр разного достоинства. Потом обратился к спутнику:
— Засними здесь все, Эдик. Бутылку на столе захвати. Напились, взялись собаку разделывать на шашлыки и отрубились.
Любовь Викторовна Кошкина уронила голову на поднятые колени и разрыдалась. В ее жизни не осталось места мечте. Совсем.
Глава седьмая. Все пропало!
Наташа Пампурина хватилась банковской карты ранним утром. Вот уже третий день она отправлялась якобы на пробежку, а сама покупала в киоске длинную ароматную сигаретку, банку энергетического напитка и курила в укромном уголке.
Зависимость от никотина пришла столь стремительно, что нечего было даже пытаться противиться ей. Наташа была просто не в состоянии дождаться, когда отправится в институт, где можно будет покурить всласть, не запивая каждую сигарету порцией ароматизированной шипучки.
Но за все удовольствия приходится платить, а карманных денег давали Наташе в обрез. Понимая, что без табачного дыма ей со стрессом не справиться, она решилась на крайний шаг. На шестнадцатилетие родители подарили ей не слишком крупную, но кругленькую сумму, положив деньги на банковскую карточку. По идее, она была вольна распоряжаться ими, как заблагорассудится, но было ясно, что отец и мать будут весьма недовольны, если узнают, что дочка начала транжирить капиталец, да еще буквально пуская денежки на ветер.
Короче говоря, натянув спортивную одежду и сунув ноги в кроссовки, Наташа приготовилась покинуть квартиру в пятнадцать минут седьмого, но так и не переступила порог, растерянная и удрученная.
— Дождь моросит? — спросил отец, выходя из ванной комнаты.
— Нет, — ответила она, в сотый раз проверив все карманы куртки и сумки.
Наташа совершенно точно знала, что носила с собой карту постоянно. Наличие денег придавало девушке уверенности, которой ей так не хватало. Карточка всегда была при ней. Обычно она хранилась в том же кармане, что и мобильник. Вспомнив эту деталь, Наташа похолодела.
— Доброе утро, Наташенька, — поздоровалась мать, заглядывая в прихожую. — Уже побегала?
«Отбегалась», — подумала девушка. А вслух произнесла:
— Нет.
— Завидую тебе, — мать зевнула. — Мне бы твою решимость. Слушай, может и мне бегом заняться?
— А это идея, — подключился к разговору отец. — Будем бегать все вместе.
Он не подозревал, насколько он сам и его семья близки к воплощению этой идеи в жизнь. Губы Наташи горько скривились. Ничего не сказав, она отправилась в свою комнату и битый час рылась там в вещах, после чего опустилась в креслице, бессильно уронив руки.
