Принципиальная разница между "plaisirs d'amour" Наполеона и Александра заключалась в том, что если первый терпеть не мог какого-либо вмешательства женщин в вопросы политики, и даже Валевская[9] в польском вопросе ему ничего не навязала, то второй частенько поддавался уговорам своих фавориток, причем Нарышкина играла здесь партию первой, весьма негативной (в особенности, в польском вопросе) скрипки.
Принципиально различались так же юные годы и образование обоих партнеров по партии в покер. Александр рос среди барочной роскоши, Бонапарт — практически на грани нищеты. В 1795 году в течение нескольких месяцев он безрезультатно искал работу в Париже и питался в уличной столовке для бедняков, в результате чего, не привыкшая к супчику из общего котла его невеста, Дезидерия Евгения Клари (впоследствии королева Швеции) вернула назад данное ему слово. Ей не дано было предугадать, что уже через год отвергнутый ею парень будет вводить в нервную дрожь половину повелителей Европы.
Бонапарт закончил две королевские школы в толпе своих ровесников, проявляя недюжинные способности, в основном — по математико-техническим предметам. Александр свое базовое образование получил у специального преподавателя, швейцарца Фридриха Лагарпа, который нафаршировал голову царевича мутноватым коктейлем из гуманистических утопий и философии на основе французского Просвещения, отделяя мальчишку от серой прозы жизни. Именно потому-то Александр и "не чувствовал" поля битвы, равно как не понимал психологии толпы — а вот Наполеон владел этими вещами смолоду.
Одна из дам, которая познала Александр настолько интимно, чтобы перестать его любить, ничего не скрывая, заявила, что у того "не было принципов". Без принципов нельзя быть великим монархом, зато с успехом можно быть выдающимся игроком. Для этого достаточно сообразительности, и царь как раз ею располагал — сообразительностью в блестящих одежках гламура и хороших манер, благодаря чему, у него были все основания, чтобы выиграть великую игру с партнером, располагавшим исключительным умом и военным гением, зато с сообразительностью у него было чуточку похуже. Потому-то и ошибался Пушкин, когда говорил об Александре: "властитель слабый и лукавый". Не может быть слабым лукавый властитель. Наполеон, после того, как уже хорошенько раскусил своего партнера, называл его "хитрым греком" (Александр был сыном гречанки) или же "коварным византийцем".
Он же называл его "Тальмой севера"
