Назвал свою фамилию и имя. Администратор канцелярии, удовлетворившись, на время от меня отстал, принявшись высматривать нужную фамилию в своих записях в, похожей на амбарную, большом фолианте. Сверившись с книгой, мужчина подтвердил мне назначенное время, назвал номер зала и объяснил, как добраться. И рекомендовал, видя мой интерес, если хочу осмотреть тут все самое главное и не опоздать на аудиенцию, потихоньку двигаться прямо по парадной лестнице через главный зал. С благодарностью кивнув ему, я продолжил осмотр экспозиции, потихоньку перемещаясь в указанном мне направлении, изредка отмечая незаметное глазу присутствие охраны из военных в помещении.
В передней у входа в нужный зал уже сидели люди. Одетые строго для блезиру, с иголочки в парадном, все из себя важные господа и дамы, собравшись тут в кружки по интересам, терпеливо дожидались вызова вовнутрь. Увидев в помещении новое лицо, все находящиеся в нем люди с интересом окинули взглядом новенького вошедшего, после чего, потеряв интерес, снова вернулись к своим компаниям. Никого из них я не знал, делать мне было нечего. Пришлось сесть подальше от всех на ближайшую к себе мягкую банкетку у стены, отмечая высокое качество выделки тканей обивки. Выбранное место было хорошим. Оно позволяло осматривать не только всех находящихся в передней участников, но и следить за парадными дверьми в главный зал. И надеяться, что находящиеся в приемной гости, не услышат тихие рулады, доносящиеся из глубины души.
Не знаю, сколько времени прошло, но из спасительного полусонного состояния, куда я начал впадать из-за долгого сиденияя, меня вывел голос вышедшего из парадных дверей распорядителя зала:
-Дамы и господа! На следующую аудиенцию приглашаются... чета князей Отяевых и... господин Конов! Прошу вас!
Встаю с банкетки и иду в зал, прямо-таки предчувствуя шкурой будущие неприятности. И ведь ни капли не обманулся. Едва встал и принялся идти к двери, как противные уколы с ненавистью направленных в меня изучающих взглядов, от стоящих неподалеку, мужчины и женщины в возрасте, я ощутил всей кожей. Вот черт! Родственнички капитана, блин!
Они, внезапно подорвавшись, быстрыми шагами плавно фланируют мне наперерез, словно пытаясь войти в эту дверь первыми. У дверей в зал пришлось несколько притормозить, пропуская этих спешащих, по старшинству, вперед. Первой у двери, прищурившись от нескрываемой ярости и подавляющей разум ненависти в глазах, заговорила со мной дородная дама, крепко сжимая руку своего кавалера: -Ты! Выскочка! Без роду и племени! Уж не знаю, как и чем ты очаровал моего младшего сына -эта мадам, поморщившись, словно выплюнула эти слова: -Раз кольцо нацепил, думаешь тебе все позволено. Ничего это не значит! Ничего! Нашего согласия не видать, голодранец!
