«И рече Олег: ищннте пре пдволочнты Руси, д словеном кропнньны»; «Посла Олег мужа своя построит мира и положит ряд межю Греки и Русию». т е. между Византией и Киевской Русью; «И здповедд Олег, ддти воем ид 2000 кордвль по 12 гривне нд ключ, и потом ддятн уклады на Русьские грады: первое на Киев, также на Чернигов, и нд Переслдвль, и нд Полотеск, и нд Ростов, и нд Лювечь, и нд прочая грады, по тем во градом седя\у велнцнн князи, под Олегом суще».
В этом списке городов нет ни Смоленска, ни Новгорода, ни Пскова, ни Ладоги. А ведь это крупные племенные центры. Следовательно, в это время они не были ещё «под Олегом», т.е. не входили в состав Киевской Руси, не были руськими городами, а были городами славянскими, откуда в армии Олега приходило немало тех самых наёмников словсн, которым он предложил довольствоваться «кро-пиньными», т.е. полотняными парусами в противоположность своим непосредственным подданным, киевлянам - руси, которые получили от него «горе паволочитые», т.е. паруса из дорогой и прочной шелковой ткани - паволоки.
По-видимому, в начале XII в., когда составлялась «Повесть временных лет», в киевской общественности не было никакого сомнения в том, что терминами словснс и русь испокон веков именовался один и тот же народ - словене. «Темь же Оловеньску языку учитель есть Павел, от него же языка и мы еемь. Русь». - читаем мы в «Повести временных лет». Убеждение летописца в племенном единстве и тождестве словсн и руси даёт ему основание утверждать, что апостол Павел, по преданию учитель западного славянского народа, тем самым является и нашим учителем, т.е. учителем Руси, русского народа: «Темь же и нам, Руси, учитель есть Пдвел, понеже учил есть язык Оло-всньск... А Оловеньск язык и русьскый един есть...».
Для киевского учёного книжника XII в. этот вопрос был совершенно ясен и не вызывал никаких сомнении. Но терминологический дуализм, по-видимому, и тогда интересовал людей и, вероятно, вызывал недоумения и споры. Ответом на эти споры и явилось положительное утверждение летописца: «Л Оловеньск язык и Русьскый един есть, от вАряг прозвАШАСя Русню, а первее кешд Оловене; дще н Поляне звдхуся, но Оловеньскд речь ве; Полями же прозвдшдся, здне в поли седяху, а язык Оловеньск высть нм един».
Как мы видим, летописец не ограничился простым утверждением того, что он знал и в чём был убеждён, т.е. что славяне и русь - это один и тот же народ, что мы, русь, русский народ, испокон веков принадлежим к числу славянских народов и представляем собою такой же славянский народ, как и прочие славяне, -
