Ну. При случае, конечно. Как-нибудь. Когда-нибудь.
Но все эти как-нибуди, знаете ли, ещё провернуть надо было. Чтоб без доставучих этих. Зиночек. Нет, с родными и друзьями порвать он совершенно не боялся, — но вот Зиночка эта, неудобная щепинка, как-то его широкую душу всё-таки тяготила. Да и мало ли? Вдруг на то же судно напросится? Или вообще повесится с горя? Некрасиво!
Словом, Антон прекрасно знал, к какому количеству разнообразных сложностей и глупостей может привести такая замысловатая штука, как любовь, а потому и решил изобрести вот какую схему. (Довольно-таки гуманную, как сам он находил.) Привлечь во всю эту историю (повторюсь, возможно, даже не в самом деле происходящую) своего друга-собутыльника Михаила. Свести с Зиночкой. Как-нибудь там всё скрутить, чтобы у них всё завертелось и заискрилось… Ну и под шумок свалить.
Подло? Низко? Безнравственно? Возможно, господа, — я-то и не спорю. Но поймите правильно, всё-таки, тактичный вопрос. Антон решил на него отвечать так. Что ж? Судить его теперь?
Так или иначе, было устроено нечто причудливое и нелепое (как раз в тот вечер, с джазами и чаинками, но только часом позже). Вроде и свидание, а вроде и какая-то купчая…
Скатертку разгладил, чайничек поставил. Гадкий ком пыли подальше зашвырнул. Швабра? Ну зачем здесь швабра? Ну её — туда куда-нибудь.
И, хотя это была совсем не Антона заслуга, квартирка, между прочим, была уютная! С двумя комнатами — в одной из которых кровать-то еле умещается, а в другой — советский хрусталь, старушачий телевизор и несколько сот коробок. Кухня тоже была — совершенно безвкусная, но такая домашняя!.. Огромный белый, почти бильярдный стол, диванистые кресла, шкапы, грядами идущие куда-то. Солидная кухонька.
Что важно! Ведь кухня — как известно — полезна не только в обед и в ужин, но и для многих прений и дискуссий пригожа.
Ну что? Появляется на этой кухне Михаил. Весь какой-то сщюпленный, зажатый и плюгавый. Чёрная толстовка, бритая макушка, узкие джинсы. Выглядел он как огромный сморщенный и недовольный жизнью сигаретный бычок. Хороша у Зиночки партия!
— Чё, бухать-то будем? — спрашивает этот ничего ещё не подозревающий юноша, протягивая руку и хитро улыбаясь.
— Да, конечно. Сейчас, девчонка ещё одна подойдёт, — пожимал ему руку Антон. (Работа предстоит нешуточная!)
Стоять им как-то надоело — присаживаются на стол и пялятся зачем-то в потолок. Вон, в тот угол со стеной. Расчехляют пачку, закуривают бестолково… Хотя по Михаилу видно, что и затягиваться ему не надо, — и без того человек из дыма сигаретного просто состоит.
