«Он умер», — эти странные чужие слова кружили у Мити в голове. Но тут же сменялись радостными картинками: как Митя выпускал Шустрика, а тот резво бежал, оставляя на полу дорожку из круглых какашек; как построил ему домик из книжек и газет, а Шустрик мятежно разворотил его и давай грызть провода; как купили ему родители колесо, а Шустрик не умел в нём бегать и пытался его съесть…
Пятно тихого фонарного света скользнуло повыше клетки: там висел крест и на нём человечек: мама называла эту штуку «распятие». Смешное слово. Почему-то Шустрик пах пластилином — так Мите показалось.
Митя часто беседовал с Шустриком. Больше Митя говорил — Шустрик обычно пищал (и то если сдавить слегка). Беседы не слишком клеились: Мите приходилось угадывать, что именно Шустрик от него хочет: но всё равно всегда советовался с ним. Шустрик глядел на него умными голубыми глазками — и молчал. Или пищал. Или кусался.
Полоска света мелькнула под дверью. Появился отец с мусорным пакетом. У него были такие здоровые руки, что Митя их боялся.
— Ты чего не спишь? — спросил папа.
— А что с Шустриком? — Митя имел право знать.
Появилась мама, она тапканула на отца (он спрятал пакет) и погладила Митю по голове. Потом сказала:
— Иди спать, Митенька. А то завтра в школу.
Митя непослушно забрался под одеяло, и родители ушли. Но Митя не спал. Он сторожил Шустрика, чтобы никто не унёс его в мусорном пакете.
На завтрак были сосиски с вермишелькой. Но Митя не очень ел. Папа выпускал дымные колечки и пил сок, а мама мыла посуду. Они опаздывали — как обычно.
— А что случилось с Шустриком? — спросил Митя.
— Он… — начал папа насмешливо, но смутился чего-то.
— Он просто устал, — сказала мама, отворачиваясь от раковины.
— От чего устал? — Митя спросил.
— От жизни! — хохотнул отец, но понял, что неудачно.
Митя уже был большой и ходил в школу сам. Ему не то чтобы нравилось там, но Митя ходил.
Мимо серого дома, лужа покрылась стеклом — хрустнуть по ней, но чтоб ног не замочило. Электробудка. Там у них летом база. Затаскивают коробку обычно и листьями маскируют. Жалко, её дожди размывают, и надо новую затаскивать. Так. На этом дереве они сидят… Так. Здесь Лиза живёт — они за ней следят… Всё — ушёл со двора.
Улицы мрачно перешёптывались: «Он умер, он умер». Что такое «умер»? Митя недоумевал и грустил. И грустными стали охранник, ступеньки, перила и кабинет, — хотя тот никогда весёлым не был.
Это Шустрик научил Митю в школу ходить. «Так надо, это не страшно, — хомяк говорил безмолвно, — тут бывают смешные мальчишки и девчонки. И добрые тоже». Так Мите казалось.
