Как-то зимой жильцы заметили, что дверь в Дедушкину комнату приоткрыта. Вошли, а ни Дедушки, ни одежды его нет, только ящик стоит сапожный. Позвонили дочери, написали заявление в милицию, участковый приходил. Спустя дней десять участковый явился снова и сообщил, что шел Дедушка по улице, ему, наверное, стало плохо, он упал и пролежал в снегу долго и замерз. А оттого, что одет старик был как бродяга, документов у него не нашли и потому свезли его куда-то и похоронили в общей могиле. Куда свезли — неизвестно. В те годы без документов ходить по городу было нельзя. Жильцы удивились, как же так, Дедушка, хоть и молчал, но человек был умный, закон соблюдал. Говорили, что мог он потерять свой паспорт, мог тот выпасть и остаться в снегу. Дедушкину каморку опечатали. Одна женщина взяла себе Дедушкин сапожный молоток и фотографию, где он со своим ящиком сидит. На ней он намного моложе.
Потом очень красивый, похожий на музей дом, в котором Дедушка жил, снесли. Жильцы разъехались. Барсика так никто и не взял, он доживал в подвале соседнего дома. Странно сложилась у Дедушки судьба. Всю жизнь трудился, дети его в люди выбились, а никому он оказался не нужен. Может быть стыдились его. И ушел он, никого не потревожив, даже на похороны не потратились.
Однако у вещей случаются интересные истории. Как-то лет через пятьдесят после смерти Дедушки вдруг всплыла у одного московского антиквара Дедушкина фотография, очень колоритная. Антиквар даже перевел надпись на обороте и опубликовал снимок в дорогом глянцевом журнале. Этот журнал лежал в шикарном магазине, в том же самом переулке, где когда-то Дедушка жил, но ни дома его, ни скамейки у подъезда, ни людей, заполнявших магазин «Российские вина», ни запаха эклеров с заварным кремом, которые пеклись в доме напротив, ни дорогого ювелирного магазина, куда стремились, как на выставку драгоценностей, ничего этого не стало. В новой холодной пустоте своего переулка Дедушка и дня не смог бы прожить, да его туда бы и не пустили.
Всему свое время и место. Поменять жизнь, дописать то, чего не было, невозможно.
Прованские розы
Открыть летним утром окно и услышать чуть сладковатый, нежно дымный запах роз — мечта и забытые подробности чьей-то жизни, явь, надежда, любовь, сумерки далекой эпохи. Окно и розы были только на хрупких листах писем и дневников. Дом сгорел очень давно. Но люди, которые в нем жили, остались на все времена. Спустя столетие из поэтических строк великого поэта, из чего-то невероятно мощного и страстного, что теперь считается пустым, ненужным, непрактичным, на месте пожарища усилиями всего нескольких человек возродился тот дом. Он постепенно стал наполняться вещами. Тени тех, кто в нем когда-то жили, вошли в него, меняя цвет и освещение, расставляя чашки на столе. Иллюзия превращалась в реальность. Дом был окружен лугами, свободными от построек и столбов, среди тишины паслись лошади. Все это предопределило ход событий, в которых прованские розы под окном стали участниками необыкновенного пересечения судеб, где стихи о Прекрасной Даме были посвящены ей: «… дыша духами и туманами она садится у окна». Она была дочерью Дмитрия Ивановича Менделеева, ее мужем был Александр Александрович Блок. Ее звали Любовь. Удивительное совпадение. Она любила красивые вещи и дорогие духи. Тогда московский француз Эрнест Бо, парфюмер, создал аромат «Фея роз», ему вторила парижская фирма «Д’Орсей» с «Розой Д’Орсей». Фирма, как бы это ни казалось странным, была вплетена в историю дома, потому что само ее существование было и мифом, и реальностью одновременно.
