Основными продуктами питания шорцев остается мясо зверей и птиц, рыба, а также мука и крупы из зерна, особенно, из ячменя, дикорастущие растения и мед. Раньше их жилища представляли собой срубные дома с берестяной крышей, отапливавшиеся глинобитным очагом. Прошли столетия, однако мало что изменилось. Во многих деревнях и селах я видел почерневшие бревенчатые дома, крытые строганной доской, сложенной особым образом, позволяющей отводить дождевую и талую воду. И мужская и женская одежда шорцев украшалась вышивкой. Основной обувью были сапоги с высокими голенищами. На головах — шапки и платки. На концерте шорского этнографического ансамбля шапки участниц были оторочены собольим мехом. Еще в древние времена шорцы знали секреты выплавки и ковки железа, почему русские и называли шорцев кузнецкими татарами.
В 1925—1939 годах даже существовал Шорский национальный район. Но после его ликвидации усилился процесс ассимиляции шорцев с русскими. И все же, с конца ХХ века стал возрождаться интерес людей к своей традиционной культуре. С осени 1988 года советский Фонд культуры начал сотрудничать с Шорским национальным центром.
Во время двух экспедиций, зимней и летней, я снимал фильм о шорцах. Судя по отзывам зрителей, получился он интересным. Главное, в нем были отражены многие стороны жизни этого народа. Удалось отснять сбереженный народом раритет — чудом сохранившуюся каменную мельницу, все еще применявшуюся по прямому назначению. Ее большие каменные жернова испокон веков использовались в процессе приготовления толкана, особого шорского хлеба, совсем не похожего на хлеб в привычном для нас представлении. Известно, что значение хлеба для человека переоценить трудно, недаром говорят, его называют «хлеб-батюшка». Правда, сегодня хлеб утрачивает свое сакральное значение. А вот в труднодоступных краях, где человек выживает в экстремальных условиях, таких как, например, тайга, где нечасто встретишь деревню с продуктовой лавкой, толкан приобретает особое значение. Здесь, чтобы добраться до магазина, нужно проехать или пройти по бегущей вниз, к подножью сопки, и снова взбирающейся вверх лесной дороге километров двадцать. Даже если зимой отправиться за хлебом на санях, как минимум полпути нужно будет пройти пешком. То и дело придется спрыгивать с саней, идущих в горку, чтобы окончательно не замучить тяжело дышащую лошадь на бесконечных подъемах. Возможно, кто-то скажет, что таежники с детства смирились со своей судьбой, привыкли. И он будет прав, но только наполовину. Потому что уставать физически или выдыхаться эмоционально — далеко не одно и то же. И нередко случается так: доберется все же шорец до магазина, а хлеба-то в продаже и нет: разобрали или вовремя не подвезли. Климатические ли условия региона или же несостоятельность системы управления жизнеобеспечением глубинки сыграли над ним злую шутку, ему, уставшему, уже не важно. Ясно одно — домой он вернется без хлеба. И вот тогда на выручку придет тот самый толкан, шорский хлеб. Он не круглый, не кирпичиком, не похож и на длинный французский багет или турецкий с хрустящей корочкой и пушистой серединкой батон. На вкус он тоже другой. И готовят его не так, как обычный хлеб. Здесь пекарь не нужен. Толкан — это крупа мелкого помола, полученную из предварительно толченных, веянных и обжаренных ячменных зерен. От скорости вращения верхней части жерновов каменной мельницы зависит величина размалываемых крупинок: чем быстрее вращается тяжелый круглый камень, тем грубее будет помол. Толкан можно не только есть, но и пить в жаркий день на покосе, предварительно разведя его водой и бросив в кружку щепотку соли. А можно добавить в него молока, размешать с медом или же… просто со снегом, как часто зимой, в тайге, поступают шорские охотники. Из толкана получается густая вкусная каша, сверху покрывающаяся плотной корочкой. С медом он мне очень понравился. Но и сам по себе насыщенный душистым зерновым ароматом толкан аппетитен.
