— Эй! — вскрикнул Владимир Петрович. Он вскочил и побежал. В темноте увидел плавающий огонек сигареты.
— Черт с вами, согласен, только живую мне везите.
— А какую же еще, — говорил Малинкин-старший. — Какую же еще, коли мы ее тебе прямо с воды подбрасывать будем. Ее живой в котелок сажай. Распори пузо и в кипяток.
6
Егеря возвращались недовольными. Ушел Малинкин! Сергеев сидел у моторов, Сашка на носу. Впереди их лодки бежали желтые отблески. Они убегали. Не зря Малинкин кричал им:
— Меня, как лунный блеск, не пымаешь!
И оказался прав. Еще кричал:
— Попробуй догони!
И верно, не догнали, лодка у него удивительной ходкости. Что же это? Во всем прав нехороший человек. Несправедливо.
— Сергеев, — позвал Сашка. — Ты чо молчишь?
И не дышит вроде. Сашка рассердился.
— Высокую думу имеешь?
Молчит? И пусть! Сашка прилег на носу. Жестко, неудобно. Зато слышно — звуки особенно быстро пробегают над водой.
Вот плеснулся кто-то широкий. Это лещ. Привезли в Сибирь, поселили — живет в воде и не чихает. Но на леща есть Малинкин.
— Обхохочут нас в деревне, — сказал Сашка.
— Сетешка-то их у нас, — отозвался Сергеев. — Чистый капрон. Сеть мы с тобой взяли в плен.
— Невезучий ты, Сергеев. Наверное, уйду я от тебя. Лучше поступлю в пожарные, огнем они гори. Черта мне делать на этом пресном море! Ты настоящего моря и не видел, наше против него — лужа. И разве это луна? Обмылок какой-то. И все вообще здесь мне надоело, все.
Сергеев молча повернул лодку к берегу. Вода забилась в правый борт. Темь, берега не видно, он лишь угадывался глубокой темнотой.
Темнота шла на лодку и грозила ей. Она могла подсунуть плавающее бревно или заснувшего рыбака в лодке. Опрокинешь — визга не оберешься. А если утонет? «Экое нехорошее место», — тосковал Сергеев.
— Саш, — просил он. — Посматривай.
Тот бубнил свое:
— Я по-городскому плясать могу. А девушки…
— Все бы тебе бабы, Сашка.
— Ты кончаешься, а я, можно сказать, только жить начал.
— Женись, девку мы найдем. Хошь почтальонку?
— Во, во, женись им, заладили одно и тоже.
…Храпел пес, постукивали о борт проплывающие от лесхозовской пристани щепки.
Они стучали и стучали, нагоняя сон. Сашка прилег. Увидел — в небе белая лодка подъезжала к Звездному Ковшу.
— Малинкин!
Сашка схватил фонарь и ударил светом в лодку Малинкина. И та проступила, вся, целиком — узкая, красиво сделанная для больших скоростей. Малинкин гнусно ухмыльнулся и крикнул:
— Хрен догонишь!..
И лодка побежала в звезды. Оскорбитель уходит от них полным ходом, а догнать его нет возможности.
