– Завтрак, – по-прежнему холодно произнес маг и бросил ей мешочек крупы.
Улыбка мгновенно исчезла, плащ упал на землю.
– Мне нужна вода для каши.
– Так найди ее.
«Он просто испытывает меня, – подумала Эрин и вновь воспряла духом. – Это не значит, что он меня презирает, его холодный тон – тоже часть игры. А я должна быть сильной».
Она молча поднялась и направилась в переливающийся утренними лучами, радостно щебечущий лес. Все ночные видения и страхи рассеялись, и чаща больше не казалась мрачной и глухой.
– Источник правее, – донеслось из-за спины.
Не прошло и минуты, как она наткнулась на маленький родник, дающий начало ручейку. В памяти неожиданно всплыла Леонсия. Уж она бы закатила истерику наглому магу за такие проверки! На этот раз мысль об избалованной младшей сестре вызвала лишь новую улыбку, а не привычное раздражение.
Набрав воды, Эрин вернулась в лагерь и довольно быстро приготовила кашу. Но назвать ее вкусной язык не повернулся.
– Сегодня будет жарко, – отрешенно произнесла девушка, глядя на безоблачное небо.
– Мне легче выполнять свою работу, когда ты молчишь, – в тон ей произнес маг.
– Да подавитесь своей надменностью, – возмущенно пробормотала Эрин, забираясь на лошадь.
Внезапно Рид рассмеялся. Словно был доволен хорошей шуткой. Но так и не ответил.
Лес вновь сменился бесконечными желтыми полями, уходящими за горизонт. Никаких деревень и городов на мили вокруг – грустная и неизбежная участь беглянки. Солнце, вошедшее в зенит, нещадно палило. Эрин хотела снять тяжелый плащ, но они снова понеслись галопом.
Ветер свистел в ушах, и злость, обуявшая ее утром, постепенно развеялась. Пусть думает, как заблагорассудится, упертый баран. Рид совершил ту же ошибку, что и она – вынес суждение о человеке по первому взгляду. Но если Эрин старалась отринуть расхожее мнение о мрачных наемниках, то маг не сильно стремился разрушать стереотипы представлений о капризных графинях. Успокаивала мысль, что через шесть дней она доберется до цели и сможет навсегда выкинуть сопровождающего из головы.
– Сколько тебе лет? – неожиданно спросил Рид, переводя коня на шаг.
– Семнадцать. – Она привычно добавила лишних полгода.
– Тогда понятно.
– Что вам понятно?!
– Почему ты сбежала, графиня, – последнее слово было произнесено с ехидной издевкой.
– Это осуждение? – Эрин не хотела отвечать, но слова сами сорвались с губ и потекли рекой. – Я должна сидеть в замке в ожидании принца? Такой я понравлюсь вам больше? Или не имеет значения, что я сделаю или скажу, умею я готовить обед или нет, вы неизменны во мнении, что все юные дворянки – надутые индюшки? В одном я могу с вами безоговорочно согласиться – теперь мне легче дышится, когда вы молчите.
