Человек в лодке не двигался, он казался мёртвым…
На рейде туман начал рассеиваться.
Паруса полнились ветром.
Корсак развернул парусник по курсу.
Вдруг с верхней реи раздались крики матросов:
— Лодка!.. Лодка-а-а!..
— Слева по борту!.. Сле-е-ва!..
— Взгляните, капитан!.. Может быть, беглый?!
Алёша перегнулся через левый борт и увидел полузатонувшую посудину.
В красной от крови воде колыхалось безжизненное тело в лиловом камзоле. Коротко стриженная голова — парик слетел — билась о доски.
Неожиданно человек открыл глаза и бессмысленно уставился в небо.
— Шлюпку на воду! — приказал Корсак.
Матросы выполнили команду.
В крохотной капитанской каюте на койке лежал полуобнажённый человек. Алёша обмывал его тело водой разбавленной уксусом, перевязывал раны. Неизвестный вскрикнул от боли.
— Я не буду отвечать,— забормотал он.— Нет… Nein…— он путал русские и немецкие слова.— Jch weis nichts… Не зна-а-ю!!! Ничего не знаю… О, mein gott!
Алёша закутал больного в простыню, поднёс к его спёкшимся губам кружку с бальзамом.
— Оставьте меня,— прошептал неизвестный.— Я буду жаловаться королю… Jch werde meinem König Klagen.— Он вдруг осмысленно посмотрел на Алешу.
— Успокойтесь, сударь,— сказал капитан.— Вы в безопасности.
Неизвестный обессиленно повалился на подушки и потерял сознание.
Корсак собрал в бадью мокрое, окровавленное бельё и, выставив его за порог, приказал:
— Постирать и заштопать.
В судовом журнале появилась первая запись.
«Седьмого мая 1757 года на 55° 40' северной широты, 20° 35' восточной долготы на борт поднят тяжелораненый человек. Неизвестный очень плох, бредит, находится при смерти».
Роскошная анфилада дворца Сан-Суси.
Вдоль неё стоят слуги в белоснежных париках, камзолах с галунами… Белоснежные чулки аккуратно натянуты, башмаки блестят.
В глубине анфилады послышались тяжёлые торопливые шаги, громкий, хриплый голос эхом прокатился по дворцу:
— Ва-нну-у!.. Чёрт возьми, с начала войны мечтаю о горячей воде!
Появился король Фридрих: треуголка, пыльный солдатский плащ, ботфорты, перчатки-краги, шпага.
Он шёл, раздеваясь на ходу, расшвыривая по сторонам одежду.
Слуги подхватывали её на лету и на цыпочках семенили следом.
Король хромал и с наслаждением чесался.
— Ногу стёр,— неожиданно по-детски пожаловался он.— Эта пражская битва меня окончательно измотала.
— Но какая победа, ваше величество!
— Австрияки разбиты наголову!
— Эта битва войдёт в учебники!
— Какие учебники?! — взвился Фридрих.— Я потерял две тысячи солдат. А солдаты — на вес золота! Ещё одна такая победа, и Пруссия станет нищей! Мой добрый отец, самый скупой человек в мире, всегда говорил: войну выигрывает тот, у кого остаётся лишний талер.
