И впервые над изъеденными временем марсианскими пространствами прозвучал голос землянина. Это был голос Берта.
— Господи! — сказал Берт.— Он чертовски похож на маску! Я когда-то видел такую же маску, точно такую же, в Бостоне, да, в Бостоне, на шествии в Хэллоуин. Точно, видел! Вот чудеса! — Он подался к пилоту.— Согласен, Нат? Видел такие маски?
Натаниел лишь что-то невнятно промычал в ответ — он сосредоточенно манипулировал клавишами управления, и лоб его был мокрым от пота. Он впервые сажал модуль на Марс.
Гигантский монолит, более тёмный, чем окружающая его равнина, был, несомненно, создан когда-то природой — и столь же несомненным было то, что этот каменный массив подвергся обработке инструментами, изготовленными разумными существами. Никакие ветры, дуй они с разных сторон хоть и десять тысяч лет подряд, никакие дожди и волны, никакие перепады температур не смогли бы сотворить из одинокой горы то, чем она предстала взорам землян — вырезанной в камне улыбающейся маской с глубокими провалами глазниц. Марсианский Сфинкс как будто беззвучно твердил, рассеивая все сомнения скептиков: надо мной поработал разум моей планеты
Натаниел наконец тоже бросил взгляд на экран — и лицо его сделалось изумлённым и восхищённым. Берт буквально пожирал глазами красную равнину.
«Марсианские города — изумительные, неправдоподобные, точно камни, снесённые с горных вершин какой-то стремительной невероятной лавиной и застывшие наконец сверкающими россыпями…»
— Отлично сказано, Нат!
Натаниел повернулся было к напарнику, но тут же вновь подался к приборной панели, на которой замигала красная звёздочка индикатора, похожая на Марс, каким его видно из космоса.
«В дыхании Марса ощущаешь запах корицы и холодных пряных ветров, тех ветров, что вздымают летучую пыль и омывают нетленные кости, и приносят пыльцу давным-давно отцветших цветов…»
Улыбающийся колосс со слезой под правым глазом отодвинулся в угол экрана. Всё ближе, словно поднимаясь из глубин, подступала к модулю ржавая равнина — и Натаниел отрывисто предупредил:
— Держись. Врубаю тормозные.
Модуль содрогнулся от импульса запущенных тормозных двигателей, завис над марсианской поверхностью между Сфинксом и Куполом и медленно, словно приседая на всё укорачивающихся и укорачивающихся огненных струях, рвущихся из дюз, осел на россыпь мелких камней, окутанный тучей взметнувшейся вверх бурой пыли. Первая марсианская экспедиция достигла цели.
⁂
Они стояли на приглаженной ветрами равнине. С одной стороны вздымалась пятигранная Пирамида, левее возвышался Купол, с другой стороны впечатался в небо массив Сфинкса, а на близком горизонте темнели сооружения Города. Морозный воздух был чист и спокоен, над головами астронавтов светило солнце, и едва угадывался в вышине призрачный полумесяц Фобоса. Было торжественно и тихо, словно в огромном холодном зале, наполненном незримыми тенями прошедших эпох.
