Как по мне, наша жизнь была прекрасна. Но однажды Лизе оказалось мало только меня.
Она взрослела и все больше тянулась к внешнему миру. Я этого не понимал. Не понимал, зачем нужен еще кто-то, когда мы есть друг у друга, самые близкие и родные люди. Сколько же нервов истрепал ей своими капризами! Когда она собиралась в кино (без меня!), изображал обмороки. Если ей кто-то звонил, а трубку успевал схватить я, всегда говорил: Лизы нет дома. Укорял ее, что мне одиноко, что мне снятся кошмары, чтобы она, уходя, мучилась чувством вины. Ты меня бросаешь, — говорил я ей, — ты меня тоже бросаешь.
Сначала это были только слова, но однажды они обратились в реальный страх. Лиза и вправду могла уйти. Выйти замуж или уехать куда-нибудь. Ей уже исполнилось восемнадцать. У нее был парень. Обыкновенный парень, толстогубый и длинноногий, как верблюд. Но моя ненависть день за днем лепила из него демона. Замирая от собственного коварства, я рассказывал Лизе, что видел его с другими девчонками или что он угрожал выбить мне зубы.
Мой мир рассыпался на куски. Я все чаще кричал на нее и обвинял во всех смертных грехах. Хотя вина моей сестры была лишь в том, что она хотела жить обычной жизнью восемнадцатилетней девчонки: с влюбленностями, друзьями, музыкой и танцами. Она устала быть челноком, бесконечно штопающим рваное пространство нашего дома: от матери к отцу, и ко мне, и снова от матери к отцу.
«Ты невозможен», — вздыхала Лиза.
В тот день я на нее наорал. Она уходила на вечеринку с большой компанией. Уже стояла в прихожей, подкрашивая губы, а кто-то из компании ждал внизу. На ней было красивое серебристое платье и черная лаковая курточка, и во всем этом она была похожа на девушку из журнала.
— Почему мне нельзя пойти вместе с тобой? — спрашивал я.
— Потому что тринадцатилетнему мальчику будет скучно с такими нудными стариками, как мы, — ответила Лиза.
— Ты все время уходишь, а я остаюсь один, — ныл я.
— Обещаю: завтра мы весь день проведем вместе. Придумай, куда ты хочешь пойти.
— Я не хочу завтра. Я хочу сегодня. Останься.
— Ну что за ребячество… Меня ждут.
Я разозлился. Она была такая красивая, честное слово. Кто угодно захотел бы на ней жениться и отнять ее у меня.
— Ужасное платье, — сказал я. — Ты выглядишь очень дурно!
Она подняла бровь, но ничего не ответила.
— Раздевайся! — приказал я.
И даже схватил ее за куртку. Она тоже начала злиться, стукнула меня ладошкой по лбу.
— Маленький тиран, отпусти меня!
