— Зачем ты живешь на свете? Полагаешь, никаких обязанностей нет у тебя? В Мадьяроваре целый год пробездельничал. Заниматься хозяйством, видите ли, не понравилось, а теперь не правится правоведение? И там, в Мадьяроваре, кутеж за кутежом. Только деньги транжирить умеешь. С Эстерхази и Венкхеймами равняешься? Да ты же нищий по сравнению с ними. И в Пеште, наверно, деньгами сорил. В надежде, что мать тайком уладит твои дела. Но она не сделает этого, потому что я ей не разрешу. А если ты совсем не занимался, то что же ты делал целый год? По-твоему, только беднякам учиться надо? Нет, в наши дни и знатным людям юридическое образование необходимо. А вдруг тебя изберут в парламент? Или губернатором комитата станешь? У тебя, сын, неверные взгляды на жизнь. Не подражай кутилам и мотам, пусть примером для тебя послужат Тиса[5] или Аппони[6]. А теперь, я слышал, ты требуешь к завтраку ветчину и рыбу. Возмутительно! Рыба к завтраку! Ничего подобного не слыхивал.
Старый граф проговорил это в сильном волнении, шагая взад-вперед по комнате; он полагал, что задал сыну хорошую нахлобучку. Пока Андраша пробирали, ему пришлось стоять, — так подобало. И он стоял бледный, иногда пытался вставить несколько слов, но не мог закончить ни одной фразы. С одной стороны, ему нечего было сказать, а с другой, ни оправдания его, ни случайные возражения не интересовали графа Берлогвари. После отцовского нагоняя Андраш отправился на верховую прогулку, после материнских сетований прокатился в небольшом фаэтоне, безжалостно гоняя по плохим дорогам, пашням и оврагам пару норовистых лошадей.
Чтобы обсудить положение, родители устроили семейный совет. Разговор был коротким. Граф Берлогвари как глава семьи сообщил супруге свое решение, которое она одобрила. Решено было, что Андраш примется за занятия и будет сдавать экзамены. Поскольку он ленив, непоседлив, к учению душа у него не лежит, то отцовские угрозы и кроткие материнские мольбы помогут едва ли, а потому надлежит нанять ему домашнего учителя, репетитора по правоведению; может быть, он разными хитрыми приемами засадит юношу за книги.
Так попал в Берлогварскую усадьбу молодой юрист Пакулар. Рекомендовал его университет, верней, профессор римского права. С профессором лично беседовал граф Берлогвари, просил прислать дельного, надежного молодого человека и особо настаивал, чтобы учитель, будь то последний бедняк, облик имел человеческий.
— Он должен мыться, бриться, чистить ногти, — перечислил условия граф Берлогвари, встретив недоуменный взгляд профессора. — Чтобы мне не пришлось прятать его, если гости приедут, — с улыбкой продолжал он. — Когда мой сын еще маялся в гимназии, у него был такой репетитор, что я краснел за него. И боялся, как бы он не стал вилкой соус есть.
