Имоджин знала, что он говорит правду. Да ее отец и мизинца его не стоит. Почему она так упорно этого не замечала? И вообще, зачем пыталась их сравнивать?
— Я тоже тебя не могла забыть, — тихо призналась она. — Не могла себе представить, что кто-то другой будет меня касаться, хотя надеялась, что смогу это когда-нибудь пережить. Потому и обратилась в брачное агентство. Я надеялась, что совместимость с партнером по всем другим параметрам выльется и в сексуальную совместимость.
— Так и вышло, — ухмыльнулся он.
— Да, — подтвердила она. — Теперь я знаю, что ты никогда мне не изменял. Прости, что подвергала сомнению твою честь и достоинство. Прости, что считала, будто ты можешь нарушить клятву верности. Легко обвинить во всем моих родителей, но это я сама виновата. Вместо того чтобы посмотреть правде в глаза, я во всем искала подвох. А Карла только этого и ждала.
— Но мне следовало прислушаться к тебе тогда. Вернее, как следует тебя выслушать, понять, что ты чувствуешь, — возразил Валентин.
— Что я позволяла себе чувствовать, — поправила его Имоджин.
— Мне следовало держать эмоции под контролем, а я позволила ей взять надо мной верх. Ты знаешь, что был единственным мужчиной, который порвал с ней первым? Потому она так безумно тебя хотела.
— У нас была короткая связь, и я перегорел навсегда. Я только сейчас понял, что она считала наш разрыв временным, терпеливо надеясь на возобновление отношений.
Имоджин понимающе кивнула.
— Я своим глазам не поверила, увидев ее в ресторане после всего, что ты мне рассказал. Я прошу прощения за свою реакцию на ее заявление о беременности. Просто я… — Имоджин замолчала, стараясь собраться. — Я почувствовала себя преданной. Я так хотела от тебя детей, наших детей, а тут соперница заявляет, что носит твоего ребенка. И я не выдержала. Но я никогда не встала бы между отцом и его ребенком, как делали любовницы моего отца. Я бы оставила тебя, чтобы ты создал с ней семью.
Имоджин не выдержала и разрыдалась. Хотя никогда не прибегала к слезам в качестве оружия для поворота ситуации в свою пользу. Ей нужно быть сильной ради себя и ради Валентина. Ее недоверие к нему — серьезный недостаток. Его необходимо преодолеть. В противном случае их будущее под вопросом.
— Именно это делает тебя такой особенной, Джини, — сказал Валентин, привлекая ее к себе. — Именно поэтому я так тебя люблю. Ты для меня все. Ты знаешь об этом? С нашей первой встречи ты поселилась в моем сердце. Признаю, что был не лучшим мужем. Да и сейчас не на высоте. Я ставил работу превыше личной жизни, а должно быть наоборот. Сейчас я уверен, что мы сможем построить семью, о которой оба мечтали.
