Когда они вернулись домой, Имоджин показалось, что она отсутствовала неделю, а не несколько часов. Если она так себя чувствовала, то каково же было Валентину?
— Ты голоден? — спросила она, направляясь на кухню. — Дион наверняка оставил в холодильнике что-нибудь вкусненькое.
— Сэндвич, может быть, — вяло ответил он, последовав за ней. — Я помогу.
Несмотря на то что они были вместе на кухне, Имоджин кожей чувствовала, как между ними углубляется пропасть. Им необходимо объясниться. Она должна признать свою вину за их первое расставание, не говоря уже о тех трудностях, которые им пришлось преодолевать сейчас.
— Что, если нам перекусить в кабинете? — предложила Имоджин.
— Хорошая мысль, — согласился Валентин, взяв поднос с едой.
Они уселись на диване бок о бок и жевали бутерброды в неловком молчании.
— Значит, они…
— Имоджин, я…
Они начали одновременно и смущенно засмеялись.
— Ты первая, — сказал Валентин.
— Я хотела спросить про Алису. Операция завтра?
— Сначала ей сделают ангиографию, чтобы подтвердить диагноз. Затем операцию.
— Она сильная, выдержит, — убежденно сказала Имоджин.
— Все зависит от того, насколько изношена сердечная мышца. Бабушка действительно сильная женщина, — согласился Валентин. — Мне нужно позвонить братьям и ввести их в курс дела, прежде чем мы серьезно поговорим о нас.
Имоджин согласно кивнула.
Валентин позвонил сначала двоюродному брату Илье, а затем Гейлану. Братья обещали связаться с родственниками на Западном побережье и сообщить тем про Алису.
Валентин положил телефон на кофейный столик и откинулся на диванные подушки.
— Все прошло гораздо лучше, чем я предполагал.
— Хорошо, что вы такая сплоченная семья, — заметила Имоджин.
— У тебя, наверное, было не так, да? — спросил Валентин, направляя разговор в нужное русло.
— Нет, не так. Должна тебе признаться, что у меня только сегодня открылись глаза на все, включая наши отношения.
— А вот отсюда поподробнее, пожалуйста.
Имоджин поудобнее устроилась на диване и повернулась к нему лицом.
— Ты видел мою семью. Мы словно три спутника, которые вращаются по собственным орбитам. Порой встречаемся в одной комнате. Но такая жизнь не для меня. Если бы я была на них похожа, я бы привыкла, но…
— Ты совсем другая, — перебил Валентин. — У тебя щедрое сердце. А я был слеп и не замечал этого. Имоджин, поверь, у меня ничего не было с Карлой. Ни тогда в Африке, ни теперь. Честно говоря, после тебя мне был никто не нужен. И иногда это доставляло дискомфорт, — пытался пошутить он.
