– Он сказал что-нибудь заслуживающее внимание?
– Не помню. Вряд ли.
– И все же?
– Он ни разу не был вблизи Даларны после отъезда оттуда. Жил в Мальмё, занимался какими-то продажами. Кажется, он рассказал что-то еще, но к делу это отношения не имело, и его оставили в стороне. А теперь ты должен рассказать, чем вы занимаетесь.
– Ты сказал, он что-то сообщил. Что?
– Что-то примечательное, но я не помню что.
– Ты наверняка помнишь, Аллан. Ты вел расследование, ты, как орел, видел все детали.
– Я же был не один. Ненормальный Линг дал бы фору любому орлу, он тогда уже парил надо всем, как вертолет. А ты помнишь Робертссона? Чертов идиот.
Улыбка скользнула по губам Бергера, как будто пряталась поблизости.
– Каталог, – сказал он.
– Все эскорт-службы страны, – ответил Аллан. – В обеденный, черт возьми, перерыв.
– Интересно, чем такой тип занят сейчас, спустя восемь лет.
– Тайком записывал чужие допросы, к тому же, – рассмеялся Аллан. – На старую кассетную видеокамеру, через окно того безумного отеля в Орсе.
Именно этого не хватало Бергеру. Короткого момента взаимопонимания, которого может хватить на то, чтобы сломать лед. Ему был нужен Аллан, не натянутый как стальная пружина.
– Так что же нового вышло наружу? – спросил Аллан, когда они наконец выбрались из теплых воспоминаний.
– Кто-то посылает наркотики Карлу Хедблуму в Сетер.
– Какие наркотики?
– Непонятно. Совершенно очевидно, что-то содержащее метамфетамин. Кто-то считает, что будет лучше, если его сознание и память будут затуманены.
Аллан впился в него взглядом и сказал:
– Ты присутствовал при признании Карла. Ты сидел рядом со мной, Сэм, ты был при этом. Ты хоть на секунду засомневался, что мы нашли виновного?
– Нет, – подтвердил Бергер. – Тогда нет.
– А сейчас что-то изменилось? Было очевидно, что это самый виновный преступник Швеции – и вдруг он оказался невинным как ягненок? Ты уверен в том, что не ошибаешься?
– Уверяюсь все больше и больше.
Аллан медленно и долго качал головой. Потом спросил:
– Ты знаешь, в чем всегда была разница между полицейскими и частными детективами?
Бергер промолчал. Аллан продолжил:
– Работодатель. Полицейский служит народу, а детектива покупают. Теперь, когда тебя купил Руне Хедблум, его сын вдруг оказался невиновен. Причешись. И сбрей заодно эту кошмарную бороду.
Бергер провел рукой по упомянутой бороде, как обычно, удивился ее наличию и сказал:
– Четырехлистный клевер.
В течение времени, которое невозможно было измерить, взгляд Аллана был устремлен в бесконечность. И вдруг его словно осенило.
