-- Выпить могу. Мустафа-бей выпить не дуракъ,-- отвѣчалъ турокъ.
-- Всѣ, всѣ выпьемъ... И господинъ американецъ съ нами, и господинъ синьоръ Марковини...-- подхватилъ Оглотковъ.-- А ужъ потомъ перейдемъ на шампанское... Мистеръ Гаррисонъ! Ессъ?-- отнесся онъ къ американцу и показалъ на бутылку.
-- О, ессъ...-- кивнулъ тотъ, улыбнулся и оскалилъ зубы.
-- Синьоръ Марковини тоже ессъ?-- спросилъ Оглотковъ, протягивая къ его рюмкѣ бутылку.
Тотъ сдѣлалъ отрицательный жестъ рукой и сказалъ по-французски:
-- Жамэ.
При этомъ онъ указалъ рукой на горло.
Остальная мужская компанія выпила по рюмкѣ коньяку.
-- Николай Иванычъ, ты насчетъ коньяку-то не очень... А то ужъ и обрадовался!-- замѣтила мужу Глафира Семеновна.
XXXVII.
Подали шампанское. Мужчины, заложившіе передъ шампанскимъ хорошій фундаментъ коньякомъ, изрядно подпили. Дамы тоже пили и развеселились. Глафира Семеновна, не любившая вина, увлекалась примѣромъ мадамъ Оглотковой, которая пила шампанское почти наравнѣ съ мужчинами, тоже чокалась съ подсѣвшими къ ней туркомъ и итальянцемъ и въ головѣ ея зашумѣло. Американецъ пилъ шампанское, прибавляя къ нему коньяку, и говорилъ, что это по-американски.
-- Нонъ, мосье, се а ля рюссъ,-- отвѣчалъ ему Николай Ивановичъ и, пользуясь случаемъ, что жена, увлекшаяся итальянскимъ пѣвцомъ, напѣвавшимъ ей какія-то любезности, не слѣдитъ за нимъ, дѣлалъ то-же самое.
-- Зачѣмъ вы его зовете мосье? Онъ не мосье, а мистеръ,-- замѣчалъ соотечественнику Оглотковъ.
-- Ну, мистеръ, такъ мистеръ. Выпьемъ, мистеръ! Заатлантическій другъ! Такъ?
И Николай Ивановичъ протянулъ американцу черезъ столъ руку.
-- Рюссъ и америкенъ -- ами,-- поддакнулъ Оглотковъ.-- Ессъ? Говорите ему почаще -- ессъ, тогда ему понятнѣе будетъ,-- совѣтовалъ онъ.
Американецъ отвѣчалъ по-англійски и сказалъ что-то въ родѣ рѣчи, поднялъ бокалъ, поклонился сначала дамамъ, а потомъ Оглоткову и Николаю Ивановичу и сталъ чокаться.
Такъ они разговаривали и не скучали.
-- Удивительно, какъ хорошо все понимаетъ, нужды нѣтъ, что не говоритъ по-русски,-- хвалилъ Николаю Ивановичу американца Оглотковъ.-- Вѣдь это онъ пилъ сейчасъ за здоровье русскихъ. А какъ онъ, шельмецъ, на велосипедѣ ѣздитъ -- изумительно! Вотъ послѣ завтрака попросимъ показать намъ нѣкоторыя штуки здѣсь на дворѣ.
-- Да онъ не акробатъ-ли?
-- Чистѣйшій американскій аристократъ. Тамъ у нихъ въ Америкѣ нѣтъ родовой аристократіи, есть аристократія денежная, но все-таки онъ аристократъ.
