— Ма-ма! — протянул Димка. — Ты красноармеец?
— Военврач Климова, — едва улыбнулась Екатерина Николаевна. — Направлена в военный госпиталь.
— Госпиталь, — пробормотал Димка. — Госпиталь… Мама, значит, эта война надолго?
— Эта война, сын, похоже, только начинается, — ответила мать и стала одеваться.
Когда Димка спустился провожать ее, во дворе встретился им Кузьмич, Мишкин отец. Он оглядел Екатерину Николаевну и задумчиво проговорил:
— Значит, и женщины воевать пошли? Да… Прет он, значит, супостат проклятый, прет… И нету на него удержу… Тут, видно, как в гражданскую, всем народом надо подниматься.
Сталинград еще не знал светомаскировки и воздушных налетов, но страшные отзвуки войны доходили и сюда. На станцию начали прибывать эшелоны с беженцами и ранеными. Беженцев переправляли за Волгу, раненых распределяли по госпиталям, для которых выделялись лучшие здания города. Школу, в которой учился Димка, тоже заняли под госпиталь. Димка видел, как на школьный двор въехала колонна грузовиков, крытых брезентом, с красными крестами на бортах и крыше. Из кабины одного из них выпрыгнула женщина в военной форме. Она поправила золотистые волосы, выбившиеся из-под пилотки, и Димка бросился к ней:
— Мама!
— Димка! — обрадовалась Екатерина Николаевна. — Хорошо, что ты пришел! А то я не знаю, когда выберусь домой!
Начальник снабжения, пожилой капитан интендантской службы, взглянув на Димку, сказал:
— Вот бы помог нам, а?
— А что делать?
Капитан подвел его к сараю, где были свалены кровати и табуретки.
— Надо все это расставить. Времени нету, понимаешь!
— Ладно! — сказал Димка. — Я соберу ребят!
Через несколько часов школьный двор заполнили мальчишки и девчонки.
— Хорошо! — удовлетворенно потер руки капитан и тут же дал задание: хорошенько промыть тумбочки горячей водой с мылом, потом расставить их по палатам.
— По классам! — поправил Мишка, и капитан печально посмотрел на него:
— Нет, парень, по палатам!
В военкомате работы поубавилось, и ребята большую часть времени проводили в госпитале. Трудно было привыкать им к боли, стонам и крикам искалеченных войной людей, к виду и запаху крови и йода. Мишка совсем похудел и побледнел; нелегко приходилось и Леве, который старался не отставать от товарищей. Один Васька был, как всегда, спокоен и силен и работал как вол. Ребята помогали раненым писать письма, добывали овощи, фрукты, мыли полы в палатах, а потом, когда пообвыкли, им стали доверять и уход за ранеными. В тяжких хлопотах проходило лето. Наступил сентябрь, а к занятиям еще не приступили.
