Шона оторвалась от его губ, уперлась руками ему в грудь и судорожно вздохнула.
А Малак совсем забыл о том, что ему предстоит править страной. Что он король, что где-то там, в темноте, простирается его королевство.
Ему хотелось большего.
– Малак… – совсем другим тоном произнесла Шона.
Сейчас ее голос звучал чуть ли не благоговейно.
И Малак понял, что она тоже потрясена тем, что притяжение, возникшее между ними много лет назад, до сих пор остается таким же сильным.
А раз так, значит, много лет назад дело было не в алкоголе.
Оставляя ее рано утром в теплой постели, он уверял себя, что на него подействовал алкоголь. Он уходил, стараясь не оглядываться, не задерживаться, не проверять их связь еще раз…
Малак не хотел об этом думать. Он просто хотел большего. Снова попробовать ее на вкус, обжечься, как от огня, и не принадлежать самому себе. Не ждать, что она скажет. Не выяснять, какие новые нелепые барьеры поставит между ними в своих бесконечных попытках сдержать неизбежное.
Малак опустился на колени и услышал, как у нее перехватило дыхание. Проведя руками по ее стройным ногам, он запустил пальцы за пояс дурацких брюк. От его движений дыхание Шоны стало хриплым и напряженным, как будто она куда-то бежала. Малак ожидал, что она что-то скажет или возразит, но она не сказала ни слова, даже не пошевелилась, а только смотрела на него своими темными блестящими глазами.
Наблюдая за ее прекрасным лицом, Малак снял с нее брюки, а затем обхватил руками ноги и принялся поглаживать нежную мягкую кожу. Когда он добрался до восхитительной округлости бедер, он обхватил пышные ягодицы и притянул Шону к себе.
– Малак… – повторила она.
Малак расценил это как приглашение, чему был несказанно рад. Подавшись вперед, он отодвинул кружевную ткань трусиков и лизнул между ног.
Наконец-то! Он ликовал.
По обоим прокатилась волна желания, грозившая накрыть их с головой. Шона пыталась сопротивляться, но Малак ее держал крепко, продолжая орудовать языком у нее между ног. От наслаждения и возбуждения внутри его разгорался пожар.
В следующий раз, когда Шона произнесла его имя, это звучало как молитва. Малак почувствовал, как она напряглась, а затем достигла пика наслаждения. Но ему этого было мало. Сменив позу, он стал ласкать ее двумя пальцами, засовывая их в ее жаркое, влажное лоно. Звуки, которые издавала Шона, были восхитительными. Малак снова и снова доводил ее до вершин блаженства, пока она не обмякла и не зарыдала.
