Девушка выскочила на улицу. Первый же глоток воздуха обжег ноздри, губы, глотку… Вот об этом-то, пожалуй, и кричал Лон ей вслед: что жара невероятная. Ничего, только добежать до аэробиля, а там прохлада, напитки… Да она в три прыжка…
Касс поискала глазами свой аэробиль. Сначала беспорядочно, просто посмотрела туда-сюда… Затем стала методически обводить пространство глазами. Три прыжка, по-видимому, срывались. Ничего, ничего, надо только подумать, походить вокруг… Ни на одном из мест, где обычно оставляла аэробиль, аэробиля не было.
Касс тупо уставилась на свои пустые руки. При ней не было ни сумочки, ни ключей, ни золота.
Все это, конечно, не смертельно. Ситуация только означала, что предстоит хорошая прогулка через Парнас, причем, без единой монеты… И без единого стаканчика прохладительного… Да еще ко всему прочему, в день, когда от жары челюсти плавятся…
Касс вздохнула и двинулась в путь.
Парнас был внешне спокоен, и все же… Что-то неуловимо изменилось в Посейдонисе за последние два дня… Или только на Парнасе? Причем, трудно даже понять, что именно… Создавалось впечатление, что жителями города овладело дурное предчувствие. Словно страх выгнал людей из домов на улицы… Даже столиков на тротуарах сегодня, кажется, больше, чем всегда… На лужайках, в сквериках… И отовсюду обрывки разговоров… Непривычных разговоров, навевающих тоску, наводящих на нехорошие мысли…
— …Странно: машина смогла спрятаться в городе, при свете дня… Значит, кто-то помогает… Кто-то из Настоящих, не иначе.
— …Тебе легко: набрал красок, набрал кистей и — вперед. Кстати, куда ты? На Нил?
— …Да почему, собственно, нужно безоговорочно верить Ноэлу? А если он вообще из ума выжил… Вместе с Кронотом…
— …Ну и семейка: родители развлекаются, а дети… Особенно этот хромой… Пьяница…
— Теперь еще новый появился, настоящий туланский плут… Говорят, ходит всюду, Амброзию Бессмертия распространяет…
— …Это уж слишком: бессмертие или катастрофа. Ничего себе, выбор…
— …Как она перед ним на колени, перед этим… халдеем. Это Прекрасная Дева-то…
Касс вздрогнула, опустила голову и ускорила шаг. В долетающие до нее обрывки разговоров вкрапливалась новая тема.
— …Не может быть, она? Неужели Прекрасная Дева?
— …Говорю, это Касс.
— …Одна, пешком… Нет, быть не может. Не она…
Касс почувствовала, что задыхается. Задыхается от непривычной ходьбы, да еще при этой жаре… Задыхается от дурных предчувствий, от любопытных глаз, от того, что ее узнают, от того, что ее не узнают.
