Так и решили. К тому же здесь нам больше делать было нечего: собака след не взяла — слишком много времени прошло, а Наумов с Лебедевым тоже возвратились с обхода домов ни с чем — никто из жителей не приметил приехавших в такси.
Я проголодался и потому по дороге в отдел вышел из машины у ближайшего к райотделу кафе, чтобы немного перекусить. Быстро разделался с борщом и котлетой, запил освежающим берёзовым соком. После такой обеденной процедуры опять можно было и за работу.
— Передохнул маленько? — дружески обнял меня за плечи Наумов, как только я вновь появился в отделе.
Я улыбнулся ему и тоже спросил:
— Что Губин?
— Разбирает с гаишниками машину. Уже демонтировали рулевое колесо, переключатель скоростей.
— Нашли что-нибудь?
— Пока не знаю.
— Пойду-ка посмотрю.
— Желаю удачи!
Я вышел во двор и стал ждать там результатов осмотра. Время тянулось медленно, порой казалось, что оно остановилось. Наконец услышал радостный возглас Губина:
— Есть пальчики!
— Где? — заторопился к нему.
— На обратной стороне руля. Да и на внутренних поверхностях рукояток ручного тормоза и рычага переключателей скоростей… Я говорил — найду!
Зафиксированные отпечатки Губин тотчас же унёс в лабораторию. И выяснилось, что водителю Власову и его сменщику Водолазкину они не принадлежат. А в небе уже зажглись первые звёзды… Усталые, мы разошлись по домам.
Утром я присоединился к Наумову, занятому изучением уголовных дел, выделенных в отдельное производство в связи с розыском преступников. В горле першило от перелистывания пыльных страниц многотомных дел. Яркий свет лампочки вызывал резь в глазах. Мы кашляли, чихали, протирали воспалённые веки, но всё листали и листали страницы.
И вот вроде бы пришла удача. Моё внимание привлекло дело о разбойном нападении в лесопарке, где на месте происшествия были изъяты гильзы, очень похожие на ту, что мы обнаружили в «Бирюзе».
— Ну-ка, ну-ка… Дай посмотреть, — попросил Наумов и забрал у меня дело.
— Так ведь это Соловьёв, твой предшественник, по нему тогда работал! — воскликнул он через минуту. — Преступников было двое — какой-то Эдик и Пикулин. А взяли лишь Пикулина. Его одного и судили: не знает, мол, второго, и всё!
— Оружие изъяли? — быстро спросил Наумова.
— Нет, в том-то и дело. Якобы у второго осталось. Да и потерпевшие, супруги Ладыгины, говорили, что пистолет был в руках у второго преступника.
Я ещё раз пролистал дело. С фотографии в профиль и анфас на меня смотрел молодой парень, никак не похожий на того, кто учинил налёт на «Бирюзу»: курносый, белобрысый… Я записал данные о его личности.
