Тихонов пришел в отдел в период безвластия. Узнав о печальной участи бывших начальников, он резонно рассудил, что и его фамилия значилась бы в обвинительном приговоре трибунала, будь он в Москве, а не в боях на Волге. Судьба в лице Раскольникова вновь отвела от него беду. В Штабе морских сил разведчик появился, имея представительный вид: его флотский китель украшал орден Красного Знамени. Такими орденами наградили командование флотилии за победы на Волге и на Каспии. В московском штабе орденоносцев было, как говорится, раз-два да обчелся, и Тихонов оказался на виду. По рекомендации Раскольникова, он вступил в партию. Тем не менее новый командующий морскими силами Александр Васильевич Немиц не назначил его начальником отдела, несмотря на заслуженный авторитет. Через несколько лет адмирал объяснил в личной беседе:
— Вы не обижайтесь, что не поставил вас на должность начальника. Это произошло не от недоверия, а лишь из-за суеверного чувства: все предыдущие руководители плохо кончили. Вот и решил я тогда, что начальника в отделе пока не будет. А дальше как пойдет…
Впрочем, и работников отдела, кроме Тихонова, в 1921 году, не было. Приходилось ему одному за всех отдуваться на службе.
Командованию флота требовались разведывательные данные по дислокации, количеству и вооружению морских сил вероятного противника, по командному составу и политико-моральному состоянию экипажей кораблей. В свою очередь, политическое руководство наркомата требовало уделять самое пристальное внимание белогвардейским боевым организациям за границей, особенно военно-морским. Однако подготовленных агентов для выполнения таких задач не имелось. Не было и денег на создание заграничной агентурной сети.
Тихонов не раз добрым словом вспомнил агентурных источников разведывательного отделения штаба Балтийского флота времен войны: «Ферзя», «Норда», «Фридриха» и их легендарного руководителя — полковника Стрельцова. Он укрепился в мысли, что надо искать любую возможность для выезда в Финляндию, чтобы в Гельсинки встретиться с Кристиной Тамм и узнать о судьбе Ильи Ивановича. Хотелось спланировать такое мероприятие под предлогом изучения белой эмиграции в Финляндии и подбора в ее среде кандидатов для работы в интересах Советской России.
Возможность представилась весной, когда в финскую столицу на переговоры о совместном морском судоходстве отправлялась советская делегация. В нее в качестве эксперта включили Тихонова, и он уехал в Петроград, откуда намечался отъезд делегации.
