— Чтобы передать ваш рассказ друзьям, сотрудникам отдела, которым я уже сообщал не раз о ваших поездках. Но если протестуете, не стану записывать. Прошу извинить…
— Нет, почему, пожалуйста, действуйте! Говорят, интересная, но не записанная мысль часто становится потерянной.
Рассказ в тот вечер касался воспоминаний Павловского о его поездке в Индию.
— Ну вот что, — дотронулся до моей руки Павловский, пригласив глазами сесть за общий стол. — Обещаю через месяц написать очерк о поездке. Согласны? Вот и прекрасно!
— Гостеприимство и дружелюбие индийского народа, — начал Евгений Никанорович, — очаровали меня настолько, что я, как говорят поэты, оставил в этой стране частицу собственного сердца.
В тот вечер мы слушали Павловского до поздней ночи, рассматривая фото, поделки из слоновой кости, диковинные сувениры, книги. Особенно интересна была «мала» — ожерелье, сделанное из коконов шелковичного червя, переплетающихся с красными цветами из материи и стеклярусом.
Каково же было мое удивление, когда ровно через месяц, в очередной приезд в Москву, Евгений Никанорович передал мне толстую тетрадь, сообщив, что это и есть обещанный тогда очерк о поездке в Индию.
— Если дойдут руки, — говорил он, — напишу книгу, а пока пропасть всяких дел! Еду в Таджикистан, а оттуда в Прагу.
Листаю тетрадь и, удивленный обширностью ее содержания, покачиваю головой.
— Не пугайтесь объема: воспоминаниям угаснуть не дано! — улыбается Павловский. — «Умчалися года, но в памяти так живо, так ярко и свежо былое, как вчера…» Кажется, так сказал поэт?! — шутит он.
«…Москву мы покинули 2 января 1947 года на двухмоторном «Дугласе». Вскоре, оставив позади Баку, взяли курс на Тегеран. Пролетая над белыми, как сахар, острыми пиками хребтов Эльбурса, наш самолет забирается на высоту четырех тысяч метров. Через два с половиной часа мы в Тегеране. Отсюда наш путь лежит на Багдад, но в горах снежный ураган. Меняем маршрут и берем курс на хребты Загрош, расположенные в Ираке. Через два часа садимся на аэродром Басры.
Предстоит ночевка. Еще засветло едем в город. На окраине Басры узнаю уже знакомую мне по предыдущей поездке пальмовую рощу. По бокам шоссе выстроились, словно на параде, высокие финиковые пальмы, увенчанные роскошными кронами листьев. Миновав мост через многоводную реку Шатт-эль-Араб, добираемся до гостиницы.
Город состоит из собственно Басры, лежащей у оконечности капала Ашер, где разместился торговый и административный центр, и Маргила — части города, заселенной беднотой.
