Арк ответил мгновенно:
— Нет, сэр. Он... пленник... только послал одно сообщение, Лорд Командующий,— оно было адресовано на ваш флагманский корабль, на «Крислу», сэр.
— Очень хорошо.— Это прозвучало отсутствующе, и выражение лица Стаффы увяло. Стоило так переживать из-за этого жалкого куска плоти?
Страх, как холодный ланцет, пронзил душу Раймана. Кем был этот искалеченный человек, которого они охраняли?
Лорд Командующий повернулся к Скайле, и мантия закрутилась вокруг него.
— Я пойду к нему один, подполковник авиации. Если мне... Я позову, если ты мне понадобишься.
Райман навострил уши, весь превратился во внимание, крепко, прижав к груди кулаки. Лорд Командующий заколебался мгновение при входе, задержал на несколько секунд руку, обтянутую серой перчаткой, на ручке двери прежде, чем толкнуть ее.
Райман посмотрел на Скайпу. Ее бледные черты выражали подлинную муку, несмотря на позу, в которой она стояла: подпирая стену спиной, скрестив руки под полной грудью. Тревожный блеск ее глаз раздражал его.
Райман провел языком по сухому небу. Имеет отношение? К Скайле? Проклятье!
Стаффа кар Терма взял себя в руки, заставив сердце успокоиться, когда оно билось прямо в горле. «Страх? Чего я боюсь? Этого... этого искореженного человека?» Его опять охватили воспоминания тех далеких дней. Дней боли, дней бесконечной борьбы. «Да, Стаффа. Ты его боишься — и с такой же страстью, с какой ты когда-то его любил».
Дверь с шипением затворилась за ним, превратилась в щит и скрыла его от тревожно-вопрошающих глаз Арка, выражения которых тот не мог спрятать.
«Неужели это так заметно? Я не могу совладать с собой, потому что знаю, что увижу этого человека?»
Комната в длину имела не более восьми метров. Мониторы проецировали голоизображения на стены одно за другим: сценки из жизни живописной страны, зеленой от буйной растительности, белые и серебряные шпили зданий, вонзающиеся в бирюзовое небо, прекрасные скульптуры в изумрудных парках. Другие показывали гала-концерты. Семейные сценки, которые взывали к памяти Стаффы и звали назад во дни прекрасной юности. Каждая проекция изображала Миклен таким, каким он был до того, как его силы сокрушили защиту Миклена и оставили планету беспомощной перед вторжением сеззанцев.
В палате царила мертвая тишина.
Медицинский аппарат стоял в дальнем углу, освещенный зеленоватым светом Мика. Медицинский аппарат-робот состоял из сияющего белого бокса, размером с большой холодильник. Ряды мониторов заполняли половину палаты, источник энергии и связь находились в углублении в стене.
