— Ты за этим пришел? — спросил он.
Айзек проглотил остатки пива.
— Твое здоровье, Сил. Спасибо.
Он с крайней осторожностью подул на фигурку, и та упала назад, в подставленные ладони. Вода слегка колебалась, но Айзек чувствовал, что ее поверхностное натяжение не ослабло. Сил с циничной ухмылкой смотрел, как Айзек бросился вон из пивной, чтобы поскорей донести фигурку до лаборатории.
На улице поднялся небольшой ветер. Айзек прикрыл свою добычу и быстро зашагал по короткому переулку, ведущему от пивной «Умирающее дитя» к Плицевой дороге и к его мастерской. Он задом толкнул зеленые двери и, пятясь, вошел в здание. Когда-то много лет назад здесь располагались фабричный цех и склад, и по всей этой огромной, запыленной площади были разбросаны верстаки, полки с бутылями и ретортами; по углам стояли меловые доски.
С двух сторон комнаты послышались приветственные крики. Это были Дэвид Серачин и Лубламай Дэдскэтт — такие же, как и Айзек, ученые-отщепенцы, с которыми он делил арендную плату и помещение. Дэвид и Лубламай занимали первый этаж, разгороженный надвое пустыми сорокафутовыми деревянными шкафами, и каждый заполнил свою половину собственным инструментом. Посредине между частями комнаты из пола торчал отремонтированный водяной насос. Робот, который также принадлежал им обоим, разъезжал по полу, шумно и неэффективно подметая пыль. «Они не выбрасывают это барахло из сентиментальности», — подумал Айзек.
Мастерская Айзека, его кухня и кровать располагались в огромной крытой галерее, которая шла выступом вдоль стены бывшей фабрики на полвысоты от потолка. Шириной она была примерно двадцать футов и опоясывала по кругу все помещение, опираясь на ветхие деревянные стойки, которые каким-то чудом держались с тех пор, как Лубламай их приколотил.
Дверь с тяжелым грохотом захлопнулась за Айзеком, и длинное зеркало, висевшее рядом с ней, задрожало. «Удивляюсь, как оно еще не разбилось, — подумал Айзек. — Надо его убрать». Но эта мысль, по обыкновению, улетучилась так же быстро, как и возникла.
Когда Айзек, прыгая через три ступеньки, поднимался по лестнице, Дэвид, заметив что-то у него в руках, засмеялся.
— Еще один шедевр Силкристчека, Айзек? — крикнул он.
Айзек улыбнулся в ответ:
— Я коллекционирую только самое лучшее!
Айзек, который много лет назад нашел этот склад, первым выбрал себе место для работы, и это было заметно. Его кровать, печка и ночной горшок располагались в одном конце подвесной галереи, а в другом конце на той же стороне виднелась лаборатория. Полки были заставлены стеклянными и глиняными контейнерами, наполненными таинственными опасными химикатами. По стенам были развешаны гелиотипы, изображавшие Айзека с его друзьями в различных позах в разных местах города и в Строевом лесе. Задняя часть склада примыкала к Умбровому променаду: окна выходили на Ржавчину и набережные Костяного города, открывая перед Айзеком великолепный вид на Ребра и на поезда Паутинного дерева.
