Возвращаюсь домой, к супруге. Везу ей не слишком приятную весть. Будущее семьи неясно.
(АВГУСТИНА)
Вот так, неожиданно, у Дитриха появляется возможность свободно распоряжаться своим временем. Из редких писем я знаю, что дела моего отца и старшего брата процветают. Пользуюсь удачным моментом и уговариваю мужа навестить родных в Богемии.
Дорога предстоит длинная. Поговаривают, что в Европе обстановка не очень спокойная. То и дело доходят слухи о нападениях разбойников на проезжающих путешественников, так что мы предпочитаем большую часть пути плыть по морю, до ганзейского Любека, а оставшуюся часть проехать на карете через знакомые города, останавливаясь на ночлег у друзей.
Последние дни перед поездкой выдаются суматошными. Слуги пакуют багаж, Дитрих нанимает охрану для нашего сопровождения.
Наконец, сделав последние распоряжения управляющему, размещаемся в карете. С собой в Богемию берем только служанку и няню. Закутавшись в шаль, прижимаюсь к мужу. Пронзительное, щемящее чувство тревоги закрадывается в сердце.
— Дорогой, как вы думаете, будет ли наше путешествие спокойным?
— Несомненно. Не волнуйтесь, дорогая. Сейчас поднимемся на борт корабля и поплывем. Погода благоприятствует.
— А дальше? Что будет по дороге от Любека?
— Драгоценная моя, у нас будет охрана. Не забывай, что маршрут нашего следования продуман, друзья предупреждены и ждут нас…
… Дитрих оказывается прав. Через неделю наше путешествие по морю, описывать которое из-за скучности и однообразия не берусь, заканчивается. Корабль, на борту которого мы находимся, без происшествий прибывает в Любек. В порту нас уже ждут карета и кортеж из десяти всадников.
Начинается утомительный переезд по Европе. Дороги находятся в ужасном состоянии. То и дело приходится останавливаться. У кареты постоянно отваливаются колеса. Постоялые дворы переполнены такими же усталыми путниками, как и мы. Путешественникам благородного происхождения стараются давать лучшие комнаты, но все равно, условия ночлегов, мягко говоря, не комфортны. Еда, временами, отвратительная. Стараясь не обращать внимания на трудности, моя семья мужественно преодолевает все испытания.
Только через две недели удается добраться до моего любимого Хайдельберга, где
до сих пор проживают родственники по линии матери. Еще жива моя бабушка. Несмотря на свой почтенный возраст, старенькая женщина находится, на удивление, в ясном рассудке. Она сразу узнает меня — свою внучку, со слезами радости на глазах, обнимает правнуков и всячески старается расположить их к себе.
