Оказываюсь не вполне готов к такому повороту событий, но соглашаюсь. Профессиональный интерес живо встрепенулся во мне: что задумала эта красавица? Явно, не разовый секс. Она не из трусливого десятка и хорошо чувствует ситуацию, гораздо лучше, чем любая ветреная женщина с завуалированными материальными притязаниями к мужчине. Чем вызвано ее доверие ко мне? Вслух спрашиваю:
— Зайти к вам домой удобно?
— Удобно — ответила она, — я живу в центре, ехать недалеко. Хочу вам кое- кого показать, а вы, если захотите, поделитесь со мной своими впечатлениями.
— Вы говорите загадками! — улыбаюсь и продолжаю: — Интересно посмотреть, кто живет в квартире?
Отчего-то я подумал, что у Леры обитает какое-то экзотическое животное, не иначе…
— Саша, давай «на ты», — предложила она.
— Давай, — соглашаюсь я. Так проще разговаривать…
Минуем Харламов мост и выходим на темную, плохо освещенную улицу Римского Корсакова. Не очень хорошее место для прогулок в ночное время. Отчего-то нет такси, и это странно, час далеко не поздний. Некоторые из городских обитателей только-только просыпаются. Двое из этих, только что проснувшихся, вдруг возникают из темной, узкой щели между домами. От них остро пахнет агрессией. Не знаю, как это выглядит для других, но для меня это запах — острый, неприятно бьющий в ноздри запах адреналина. Наверное, так чувствуют себя собаки, когда мимо них проходит человек с кинофобией. Неудивительно, что им так хочется его укусить… Ребята откровенно навеселе, но не прочь «добавить» еще…
Валерия едва заметно морщится и смотрит на меня. Чего она ждет? Я аккуратно беру ее под локоток, и пытаюсь обойти маргиналов по широкой дуге.
— Эй, мужик!
Обращаются явно ко мне. Один я тут, мужик, если не считать этих двоих. Но стоит ли их считать мужиками, можно выяснить лишь в деле — то есть в драке. А драться ой как не хочется.
— Мужик, ты счастлив, а?
Вот так вопрос! Философский, можно сказать.
— В общем, да, — отвечаю, невольно глянув на девушку.
— Значит, часы тебе не нужны, — делает вывод нетрезвый философ. Его приятель молчит, но по лицу видно, что он согласен с выводом «философа».
Был бы я один, отдал без слова. Часы у меня не швейцарские. Еще не хватало из-за такой, в сущности, мелочи нарываться на приключение и рисковать жизнью. Но Лера… Она явно не намерена расставаться ни с сумочкой, ни с сережками, ни со своими часиками. А ребята вряд ли ограничатся моими «кварцевыми».
— Часов у меня нет, — говорю как можно спокойнее, — пропустите нас.
